Читать «Чарли и большой стеклянный лифт»

Моим дочерям Тесс, Офелии и Люси и моему крестнику Эдмунду Поллинджеру

1. Мистер Уонка заносится слишком высоко

Мы, помнится, расстались с Чарли в тот момент, когда он пролетал над своим родным городом в Большом Стеклянном Лифте. Это было вскоре после того, как мистер Уонка объявил мальчику, что дарит ему свою знаменитую Шоколадную Фабрику. И вот Чарли, захватив с собой всех домочадцев, с триумфом возвращался в свои новые владения.
Если вы еще не забыли, в Лифте находились:
наш герой — Чарли Баккет,
выдающийся шоколадных дел мастер — мистер Уилли Уонка,
родители Чарли — мистер и миссис Баккет,
родители мистера Баккета — дедушка Джо и бабушка Джозефин,
и родители миссис Баккет — дедушка Джордж и бабушка Джорджина.
Обе бабушки и дедушка Джордж по-прежнему оставались в кровати. В той самой кровати, которую общими усилиями втолкнули в Лифт перед самым отправлением и которую дедушка Джо покинул только ради того, чтобы совершить вместе с Чарли экскурсию на Шоколадную Фабрику.

Большой Стеклянный Лифт летел по ярко-синему небу на высоте тысяча футов, и все путешественники были чрезвычайно возбуждены перспективой жизни на знаменитой Шоколадной Фабрике. Дедушка Джо распевал песни. Чарли нетерпеливо подпрыгивал на месте. Мистер и миссис Баккет впервые за долгие годы беззаботно смеялись. И даже трое стариков в кровати улыбались друг другу розовыми беззубыми ртами.
— Хотела бы я знать, как эта дурацкая штука держится в воздухе! — проворчала бабушка Джозефина.
— Мадам! — заявил мистер Уонка. — Отныне это больше не лифт. На лифте можно передвигаться только вверх и вниз, да и то лишь внутри какого-то здания. А поскольку сейчас мы с его помощью парим высоко в небесах, то он вполне достоин называться Подъемником. Отныне это — Большой Стеклянный Подъемник!
— Так что же все-таки держит его в воздухе? — не отставала бабушка Джозефина.
— Крючья небесные, — ответил мистер Уонка.
— Вы удивляете меня, — заметила бабушка Джозефина.
— Дражайшая леди! — сказал мистер Уонка. — Вы провели со мной еще слишком мало времени. Немного погодя вы уже перестанете удивляться чему бы то ни было!
— Насколько я понимаю, эти крючья одним концом цепляются за наш летательный аппарат. Так? — уточнила бабушка Джозефина.
— Так, — ответил мистер Уонка.
— А другим за что?
— С каждым днем, — проговорил мистер Уонка, — я слышу все хуже и хуже. Напомните мне, пожалуйста, чтобы я сходил к врачу, когда мы спустимся на землю.
— Знаешь что, Чарли, — заявила бабушка Джозефина, — этот джентльмен не вызывает у меня большого доверия!
— И у меня тоже, — добавила бабушка Джорджина. — Не люблю, когда валяют дурака!
Чарли наклонился к двум своим бабушкам.
— Пожалуйста, — прошептал он, — не спорьте с мистером Уонка. Вы испортите все дело. Он мой друг и совершенно потрясающий человек.
— Чарли прав, — вмешался дедушка Джо. — Успокойся, Джози, и не поднимай скандала.
— Нам надо спешить! — сказал мистер Уонка. — У нас так много времени, а сделать нужно так мало. То есть нет! Все наоборот! Поменяйте это местами. Отлично! Благодарю вас! А теперь — назад на фабрику!
Он хлопнул в ладоши и подпрыгнул на два фута вверх.
— Итак, мы возвращаемся на фабрику. Но для того, чтобы спуститься вниз, нам нужно подняться вверх. Причем как можно выше!
— Ну, что я говорила? — сказала бабушка Джозефина. — Это обыкновенный сумасшедший!
— Не волнуйся, Джози, — прошептал дедушка Джо. — Мистер Уонка отлично знает, что делает.
— Да у него просто котелок не варит! — сказала бабушка Джорджина.
— Нам нужно подняться очень высоко! — продолжал мистер Уонка. — Невероятно высоко! Держитесь крепче!
Он нажал коричневую кнопку. Подъемник задрожал и с душераздирающим свистящим звуком рванулся вертикально вверх, славно ракета. Путешественники в испуге уцепились друг за друга. А между тем могучая машина постепенно набирала скорость, и свист ветра; снаружи становился все громче и пронзительней, пока не перешел в непрерывный оглушительный рев.
— Остановитесь! — вопила бабушка Джозефина. — Джо, заставь его остановиться! Я хочу выйти отсюда!
— Помогите! — вопила бабушка Джорджина.
— Спускайтесь вниз! — вопил дедушка Джордж.
— Ни в коем случае! — вопил в ответ мистер Уонка. — Мы должны подниматься вверх!
— Но зачем? — кричали все разом. — Почему вверх, а не вниз?
— Потому что чем выше мы поднимемся перед тем, как начнем спускаться, тем большая скорость у нас будет при столкновении.
— Столкновении с чем?
— С фабрикой, разумеется, — ответил мистер Уонка.
— Вы рехнулись! — сказала бабушка Джозефина. — Мы же разобьемся вдребезги!
— Точнее всмятку! — добавила бабушка Джорджина.
— И все же нам стоит попробовать.
— Вы шутите, — проговорила бабушка Джозефина. — Скажите, что вы пошутили!
— Я никогда не шучу, мадам, — сказал мистер Уонка.
— Господи, боже мой! — заплакала бабушка Джорджина. — Нас всех просто сотрет в порошок!
— Очень может быть, — сказал мистер Уонка.
Бабушка Джозефина взвизгнула и глубже зарылась в постель. Бабушка Джорджина ухватилась за дедушку Джорджа с такой силой, что тот изменился в лице. Мистер и миссис Баккет вцепились друг в друга, онемев от страха. И только Чарли и дедушка Джо держались довольно спокойно. Они уже давно путешествовали с мистером Уонка и привыкли к его сюрпризам. Но Большой Подъемник все дальше и дальше уносился от земли, и даже Чарли стало немного не по себе.
— Мистер Уонка! — прокричал он сквозь гул и свист. — Я только не понимаю, зачем нам нужно спускаться вниз с такой ужасной скоростью?
— Мой милый мальчик! — ответил мистер Уонка. — Если мы не будем спускаться с такой ужасной скоростью, мы не сможем пробить дыру в крыше фабрики. Такую крышу так просто не пробьешь!
— Но ведь там уже есть дыра, — сказал Чарли. — Мы ее пробили, когда вылетали наружу.
— Значит, мы пробьем еще одну, — ответил мистер Уонка. — Две дыры всегда лучше, чем одна. Любая мышь скажет тебе то же самое.
Большой Стеклянный Подъемник поднимался все выше и выше, и вскоре путешественники уже могли видеть под ногами океаны и материки, распластавшиеся внизу, как на школьной карте. Это, конечно, было очень красиво, но когда стоишь на стеклянном полу и смотришь вниз с такой высоты, то поневоле чувствуешь себя не слишком уютно. Теперь даже Чарли немного испугался. Он крепко уцепился за руку дедушки Джо и с тревогой заглянул ему в глаза.
— Мне страшно, дедушка, — прошептал мальчик. Старик положил руку ему на плечо и прижал к себе.
— Мне и самому страшно, Чарли, — сказал он.
— Мистер Уонка! — закричал Чарли. — Как вы думаете, мы уже поднялись достаточно высоко?
— Почти, — ответил мистер Уонка. — Но еще не совсем. Прошу тебя, не отвлекай меня и не задавай вопросов. Сейчас мне нужно быть предельно внимательным — счет идет на доли секунд. Видишь ту зеленую кнопку? Если я нажму ее хотя бы на полсекунды позже, мы поднимемся слишком высоко.
— А что будет, если мы поднимемся слишком высоко? — спросил дедушка Джо.
— Прошу вас, прекратите разговоры и дайте мне сосредоточиться! — сказал мистер Уонка.
Как раз в этот самый момент бабушка Джозефина высунула нос из-под простыни и заглянула вниз через край кровати. Прямо под собой на расстоянии двух сотен миль она увидела всю Северную Америку, которая с такой высоты была размером не больше, чем плитка шоколада. Тогда с воплем «Должен же кто-нибудь остановить этого маньяка!» она своей морщинистой старческой рукой схватила мистера Уонка за фалды фрака и повалила на кровать.
— Нет, нет! — кричал мистер Уонка, пытаясь освободиться. — Пустите меня! Я должен видеть, что происходит! Не отвлекайте пилота посторонними разговорами!
— Ты, ненормальный! — вопила бабушка Джозефина, тряся мистера Уонка с такой силой, что нельзя было разглядеть черт его лица. — Ты немедленно доставишь нас обратно домой, понял?
— Пустите меня! — кричал мистер Уонка. — Я должен сейчас же нажать на кнопку, иначе мы поднимемся слишком высоко!
Но бабушка Джозефина держала его крепко.
— Чарли! — воскликнул мистер Уонка. — Нажми кнопку! Вон ту, зеленую! Скорей! Скорей! Скорей!
Чарли прыгнул к противоположной стене Подъемника и изо всех сил вдавил большим пальцем зеленую кнопку. В то же мгновение Подъемник с тяжелым стоном повалился на бок. Свист и гул снаружи моментально прекратились, и наступила зловещая тишина.
— Слишком поздно! — воскликнул мистер Уонка. — О Господи, теперь нам крышка!
Не успел он договорить, как кровать с тремя стариками и им самим медленно оторвалась от пола и зависла в воздухе между полом и потолком. Чарли, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет тоже плавно взмыли вверх. И секунду спустя все путешественники, включая кровать, витали в пространстве внутри Большого Стеклянного Подъемника, словно воздушные шарики.
— Полюбуйтесь, что вы наделали! — сказал мистер Уонка, проплывая над кроватью.
— Что случилось? — воскликнула бабушка Джозефина, повисшая в своей ночной рубашке где-то под самым потолком.
— Мы поднялись слишком высоко? — спросил Чарли.
— Слишком высоко? Разумеется! Знаете, где мы теперь находимся, дорогие друзья? Мы вышли на орбиту!
Путешественники разинули рты и выпучили глаза. От потрясения никто не мог произнести ни слова.
— Мы теперь несемся вокруг Земли со скоростью семнадцать тысяч миль в час, — сказал мистер Уонка, — Как вам это нравится?
— Я задыхаюсь! — с трудом проговорила бабушка Джорджина. — Мне нечем дышать!
— Естественно, — сказал мистер Уонка, — ведь мы в безвоздушном пространстве.
Он, как заправский пловец, проплыл под потолком к кнопке, около которой было написано «КИСЛОРОД», и нажал ее.
— Теперь вам будет легче, — проговорил он. — Дышите свободно!
— Какое странное ощущение! — сказал Чарли. — Я чувствую себя мыльным пузырем.
— Просто здорово! — воскликнул дедушка Джо. — Совершенно не ощущаешь своего веса!
— А вы ничего и не весите, — сказал мистер Уонка. — Каждый из нас; сейчас ничего не весит — ни единой унции!
— Что за чушь! — возмутилась бабушка Джорджина. — Я вешу ровно сто тридцать семь фунтов.
— Только не сейчас, — ответил мистер Уонка. — Сейчас вы абсолютно невесомы.
Тем временем трое стариков — дедушка Джордж, бабушка Джорджина и бабушка Джозефина — отчаянно и безуспешно старались забраться обратно в кровать. Каждый раз, когда кровать оказывалась под ними, они пытались улечься на нее, но она сейчас же снова уплывала из-под их спин. Глядя на это, Чарли и дедушка Джо буквально помирали со смеху.
— Что тут смешного? — сердилась бабушка Джозефина.
— Наконец-то мы вытащили вас из кровати! — ответил дедушка Джо.
— Лучше заткнись и помоги нам залезть обратно! — огрызнулась бабушка Джозефина.
— И не пытайтесь! — сказал мистер Уонка. — Все равно ничего не получится. Плавайте себе в свое удовольствие!
— Нет, это действительно сумасшедший! — воскликнула бабушка Джорджина, — Вот увидите, он не успокоится, пока не угробит нас всех!

2. «Междупланетный Отель США»

А надо сказать, что Большой Стеклянный Подъемник мистера Уонка был не единственным предметом, который в тот отрезок времени вращался по орбите вокруг Земли. Как раз два дня назад в Соединенных Штатах Америки состоялся успешный запуск первого в мире космического отеля. Он представлял собой гигантскую капсулу длиной не меньше тысячи футов и очертаниями очень напоминал сосиску. Называлось это космическое чудо «Междупланетный Отель США». Внутри него размещалось пятьсот номеров «люкс» с отдельной ванной в каждом номере. Ну и, разумеется, теннисный корт, плавательный бассейн, гимнастический зал, детская комната и все, что полагается в роскошной гостинице. Все помещения отеля были снабжены кондиционерами и специальными установками, создающими гравитационное поле, чтобы обитатели отеля не плавали в пространстве, подобно пассажирам нашего Подъемника, а могли, как у себя дома, спокойно ходить по полу.
И сейчас этот необычайный космический объект вращался вокруг Земли на высоте двести сорок миль.
Предполагалось, что гости будут доставляться в Отель на небольших ракетах-такси, которые должны были каждый час стартовать с мыса Кеннеди по рабочим дням. Но в настоящий момент на борту корабля еще не было ни единого человека, даже космонавтов, поскольку никто не мог поручиться, что такой огромный корабль не взорвется при взлете.


Однако запуск прошел наилучшим образом, и теперь, когда «Междупланетный Отель» уже находился на орбите, внизу поднялся невероятный ажиотаж по поводу отправки гостей. Ходили слухи, что среди первых посетителей отеля будет сам президент Соединенных Штатов, и, разумеется, сотни других людей со всего света спешили связаться с Белым домом и заказать себе номер. Среди них было даже несколько королей и королев, а техасский миллионер Орсон Карт, который как раз собирался жениться на голливудской кинозвезде Хелен Хайуотер, предложил тысячу долларов в день за апартаменты для медового месяца.
Но никакой Отель не в состоянии принимать гостей (тем более таких высоких) без достаточного количества всевозможных сотрудников. Вот почему в это же время на околоземной орбите находился еще один весьма интересный объект. Это был большой транспортный космический корабль, в котором направлялся к месту своей будущей работы весь обслуживающий персонал «Междупланетного Отеля США» — администраторы, помощники администраторов, коридорные, горничные, официантки, шеф-повары, портье, швейцары и так далее. Корабль пилотировали три знаменитых космонавта: Шустер, Шастер и Шулер. Все трое — симпатичные, храбрые и толковые парни.
— Ровно через час, — объявил пассажирам Шустер, — мы состыкуемся с «Междупланетным Отелем США», который станет вашим домом на последующие десять лет. Сейчас прямо по курсу вы в любой момент сможете впервые увидеть этот великолепный космический корабль. Ага! Вон там впереди что-то видается! Это наверняка он, ребята!
Шустер, Шастер, Шулер и все администраторы, помощники администраторов, коридорные, горничные, официантки, шеф-повара, портье и швейцары приникли к окнам. Шустер увеличил скорость, и расстояние между кораблями стало быстро сокращаться.
— Эй! — завопил вдруг Шулер. — Да это не «Междупланетный Отель!»
— Тысяча чертей! — воскликнул Шастер. — А что же это такое?
— Сейчас же подать мне телескоп! — закричал Шустер.
Одной рукой он настраивал телескоп, а другой — отстукивал позывные связи с центром управления полетом.
— Алло, Хьюстон! — заорал он в микрофон. — Тут у нас творится какая-то чертовщина! Впереди на орбите странная штуковина, совершенно не похожая ни на какой космический корабль! А уж я-то их повидал!
— Немедленно опишите его! — приказали из центра управления полетом в Хьюстоне.
— Он… он квадратный, весь из стекла и внутри полно людей! Они там плавают, как рыбки в аквариуме!
— Сколько космонавтов на борту?
— Это не космонавты, — ответил Шустер. — Таких космонавтов не бывает!
— Почему вы так решили?
— Потому что по крайней мере трое из них в ночных рубашках!
— Шустер, не валяйте дурака! — рявкнули из диспетчерской. — Возьмите себя в руки! Сейчас не до шуток!
— Честное слово! — закричал бедный Шустер. — Клянусь, трое из них в ночных рубашках! Две старухи и один старик! Я даже вижу их лица! Господи Исусе, да они же старые, как Моисей! Им, наверно, лет по девяносто!
— Вы с ума сошли, Шустер! — заорал диспетчер. — Совсем лыка не вяжете! Дайте мне Шастера!
— Говорит Шастер! Слушайте меня, Хьюстон! В этом дурацком стеклянном ящике на самом деле плавают трое стариков в ночных рубашках и еще какой-то странный коротышка с бородкой. Он в черном цилиндре, фиолетовом фраке и в зеленых штанах…
— Прекратите! — завопил диспетчер.
— Это еще не все, — продолжал Шастер. — Там к тому же есть мальчик лет десяти…
— Это не мальчик, болван вы эдакий! — заорал диспетчер. — Это замаскированный космонавт! Это космонавт-карлик, одетый под мальчика! И все старики — тоже замаскированные космонавты!
— Но кто они такие? — закричал Шастер.
— А пес их знает! Они что, преследуют наш «Междупланетный Отель»?
— Точно! — воскликнул Шастер. — Они гонятся за ним! Я вижу «Междупланетный Отель» в миле впереди!
— Они хотят взорвать его! — завопил диспетчер. — Это ужасно! Это…
Внезапно голос диспетчера прервался, и Шастер услышал в наушниках совершенно другой, низкий и скрипучий голос.
— Я беру руководство полетом на себя! — произнес этот скрипучий голос. — Это вы, Шастер?
— Я-то Шастер, а вы кто такой, что суете нос не в свое дело? Как вы смели подключиться к космической связи?
— Я — президент Соединенных Штатов! — ответил голос.
— А я — турецкий султан! — заявил Шастер. — Кого ты хочешь разыграть, приятель?
— Перестаньте молоть вздор, Шастер! — рассердился президент. — Дело пахнет национальной катастрофой!
— Вот так номер! — повернулся Шастер к Шустеру и Шулеру. — Это и впрямь президент! Сам президент Джиллиграсс!.. Здравствуйте, господин президент! Рад вас слышать, сэр! Как вы поживаете?
— Сколько человек в этом стеклянном ящике? — проскрипел президент.
— Восемь, — ответил Шастер, — и все летают по воздуху.
— Летают?!
— Ну да. У нас же здесь состояние невесомости, господин президент. Все летает. И мы бы летали, если б не были привязаны! Разве вы никогда не слыхали об этом?
— Разумеется, я в курсе, — сказал президент. — Что еще вы можете сообщить об этом стеклянном ящике?
— Еще там есть кровать, — ответил Шастер. — Большая двуспальная кровать, и она тоже летает.
— Кровать? — рявкнул президент. — С каких это пор в космических кораблях появились кровати!
— Готов присягнуть, что это кровать! — сказал Шастер.
— Вы помешаны, Шастер! — объявил президент. — Вы просто не в своем уме! Дайте мне Шулера!
— Шулер на связи, господин президент! — заговорил Шулер, забрав микрофон у Шастера. — Это такая честь для меня говорить с вами, сэр…
— Заткнитесь! Лучше опишите, что вы видите.
— Это и вправду кровать, господин президент. В мой телескоп отлично видны и простыни, и одеяло, и матрас.
— Это не кровать, полоумный идиот! — завопил президент. — Неужели непонятно, что это только трюк? Это же замаскированная бомба! Они хотят взорвать наш замечательный «Междупланетный Отель»!
— Кто «они», господин президент? — спросил Шулер.
— Помолчите! Дайте мне немного подумать.
Наступило молчание. Шустер, Шастер, Шулер, все администраторы, помощники администраторов, коридорные, горничные, шеф-повара, портье и швейцары напряженно ждали. А внизу, в Хьюстоне, в огромной диспетчерской центра управления полетом сотня диспетчеров застыла перед своими дисплеями и мониторами, ожидая дальнейших распоряжений президента.
— Я кое-что придумал, — наконец сказал президент. — Скажите, Шулер, на носу вашего корабля установлена телекамера?
— Конечно, господин президент!
— Так включите ее, балбес, чтобы мы здесь могли видеть, что у вас там делается!
— Как это я сам не догадался! — проговорил Шулер; — Вот что значит президент… Включаю…
Он потянулся к кнопке включения телекамеры; утепленной на носу космического корабля, и в этот момент во всем мире пятьсот миллионов человек, сидевших у своих радиоприемников, бросились включать телевизоры.
И сейчас же на всех экранах появилось именно то, о чем говорили Шустер, Шастер и Шулер: загадочный стеклянный ящик, летящий по орбите вокруг Земли, а внутри него, видимые не совсем отчетливо, но без сомнения видимые, плавали в воздухе семеро взрослых, один мальчик и большая двуспальная кровать. Причем трое из семерых взрослых действительно были в ночных рубашках, из-под которых торчали голые ноги. А вдали, за стеклянным ящиком, телезрители могли разглядеть громадную, отливающую серебром махину «Междупланетного Отеля США».
Но все глаза были прикованы к этому мрачному стеклянному ящику и его зловещим пассажирам — восьмерым космонавтам, таким сильным и тренированным, что им и скафандры не нужны; Что это за люди и откуда они взялись? И самое главное, что это за ужасная штука, замаскированная #од двуспальную кровать? А если президент прав и это действительно бомба? Но что они собираются с ней делать? И телезрители во всех странах мира — в Америке, в Канаде, в России, в Японии, в Индии, в Китае, в Африке, в Англии, во Франции, в Германии — задрожали от испуга у своих телевизоров.
— Будьте осторожны, Шулер! — приказал президент по радиосвязи.
— Слушаюсь, господин президент! — ответил Шулер. — Ясное дело, я буду осторожен.

3. Стыковка

Пассажиры Большого Стеклянного Подъемника были тоже чрезвычайно возбуждены. Мистер Уонка, Чарли и все остальные, точно так же как и телезрители, видели в миле впереди себя громадную, отливающую серебром махину «Междупланетного Отеля США», а в миле позади себя — немного меньшую, но тоже достаточно громадную махину транспортного космического корабля. Большой (хотя по сравнению с двумя этими гигантами он уже вовсе не выглядел большим) Стеклянный Подъемник находился как раз посередине между ними, причем все на его борту, включая и бабушку Джозефину, прекрасно понимали, что происходит. Они знали даже, что космонавтов, пилотирующих транспортный корабль, зовут Шустер, Шастер и Шулер. Впрочем, здесь не было ничего удивительного — последние полгода газеты, радио и телевидение прожужжали об этом все уши: ведь запуск «Междупланетного Отеля» считался главным событием XX века.
— Какая невероятная удача! — кричал мистер Уонка. — Мы угодили в самый разгар величайшей космической операции всех времен!
— Мы угодили в крайне неприятную историю! — заявила бабушка Джозефина. — Сейчас же поверните обратно!
— Ну что ты, бабушка! — сказал Чарли. — Теперь уж нам надо досмотреть до конца. Должны же мы увидеть стыковку «Междупланетного Отеля» и транспортного корабля!
— Давай утрем им нос, Чарли! — прошептал мистер Уонка, проплывая над мальчиком. — Давай опередим их и сами высадимся на «Междупланетном Отеле!»
Чарли разинул рот от изумления и тихо проговорил:
— Но это же невозможно. Ведь для стыковки с другим космическим кораблем нужно очень много всяких технических приспособлений.
— Это уже моя забота! — сказал мистер Уонка. — Если потребуется, мой Подъемник состыкуется хоть с крокодилом!
— Дедушка Джо, ты слышал? — закричал Чарли. — Мы сейчас состыкуемся с «Междупланетным Отелем» и поднимемся на борт!
— Ура! — завопил дедушка Джо. — Какая гениальная идея, сэр!
Он схватил руку мистера Уонка и начал встряхивать ее, словно термометр.
— А ты бы лучше угомонился, старый козел! — сказала бабушка Джозефина. — Мы и так попали в передрягу хуже некуда! Я хочу домой!
— И я! — заявила бабушка Джорджина.
— А что если они погонятся за нами? — спросил мистер Баккет, в первый раз за все время раскрывая рот.
— А что если они догонят нас? — спросила миссис Баккет.
— А что если они подстрелят нас? — спросила бабушка Джорджина.
— А что если сейчас пол провалится?! — закричал мистер Уонка. — Все это бред сивой кобылы! Если все время говорить «а что если», то всю жизнь сиднем просидишь на месте! Разве смог бы Колумб открыть Америку, если бы начал рассуждать: «А что если я утону? А что если я встречу пиратов? А что если я не сумею вернуться обратно?» Да он бы тогда и с места не тронулся! Так что все эти «а что если» нам здесь не нужны, верно, Чарли? Решено, начинаем стыковку!.. Только это довольно трудная штука и мне понадобятся помощники. Нужно нажимать на кнопки, расположенные в трех разных местах. Я возьму на себя вот эти две — черную и белую.
Мистер Уонка с забавным хлюпающим звуком выдул воздух изо рта и, словно большая птица, безо всяких видимых усилий перелетел на другой конец Подъемника и завис около черной и белой кнопок.
— Дедушка Джо, не будете ли вы, сэр, так любезны остановиться около вон той серебряной кнопки? Да-да, именно той!.. А ты, Чарли, поднимись выше и виси около этой золотой кнопочки под потолком. Должен сказать вам, что каждая из этих кнопок приводит в действие ракетные двигатели, расположенные с разных сторон нашего Подъемника, Таким образом мы можем менять направление полета. Ракеты дедушки Джо повернут нас направо, ракеты Чарли — налево, а мои заставят Подъемник двигаться вверх или вниз и изменять скорость движения. Все готовы?
— Нет! Подождите! — закричал Чарли, который завис ровно посередине между полом и потолком. — Как мне добраться до потолка? Я не могу подняться вверх!
Он, словно утопающий, отчаянно колотил по воздуху руками и ногами, но при этом ни на сантиметр не двигался с места.
— Мой милый мальчик! — сказал мистер Уонка. — Здесь ты не можешь плавать, как в воде. Это воздух, и притом очень разреженный. Поэтому тебе не от чего отталкиваться. В такой разреженной атмосфере для передвижения надо использовать реактивный эффект. Следи за мной. Сначала как можно глубже вдыхаешь, потом делаешь рот трубочкой и изо всех сил выдыхаешь. Если ты выдыхаешь вниз, то реактивный эффект вытолкнет тебя вверх. Если ты выдыхаешь влево, то он направит тебя вправо и так далее. Таким способом ты можешь маневрировать, словно космический корабль, только вместо ракет у тебя будет твой собственный рот.
И тут, не успел мистер Уонка договорить, как неожиданно все пассажиры Подъемника принялись опробовать на практике этот способ передвижения в пространстве. Со всех сторон теперь слышалось фырканье и сопенье. Бабушка Джорджина с криками «прочь с дороги!», брызгая слюной и дрыгая тощими голыми ногами, торчащими из-под красной фланеле вой ночной сорочки, с ужасной скоростью носилась из конца в конец Подъемника, словно бешеный носорог расталкивая всех на своем пути! Да и остальные вели себя ничуть не лучше. Можете представить себе, что подумали на Земле миллионы телезрителей, глядя на эти невероятные кульбиты. Не забывайте, что зрителям было еще и не очень хорошо видно — ведь на экранах их телевизоров Большой Стеклянный Подъемник казался размером не больше грейпфрута, а его пассажиры, смутно видневшиеся сквозь стекло, — не больше косточек грейпфрута. Так что со стороны все это представлялось суматошной возней тараканов в стеклянной банке.
— Что, черт возьми, они там делают? — закричал президент Соединенных Штатов, уставясь на экран.
— Похоже на какой-то ритуальный боевой танец, господин президент, — ответил по радиосвязи космонавт Шулер.
— Вы хотите сказать, что это краснокожие? — спросил президент.
— Я не говорил этого, сэр.
— Нет, вы сказали!
— Я не говорил, господин президент!
— Тогда лучше помолчите! Вы только сбиваете меня с толку!
А в это время в Подъемнике мистер Уонка умолял:
— Друзья, прошу вас! Перестаньте летать с места на место. Пожалуйста, остановитесь, иначе мы не сможем начать стыковку!
— Ишь чего захотел, треска безголовая! — огрызнулась бабушка Джорджина, проплывая мимо. — Только мы начали немного развлекаться, так сразу «перестаньте»!
— Смотрите на меня! — кричала бабушка Джозефина. — Я летаю! Я лечу, куда хочу!
— Я летаю быстрей вас всех! — выкрикивал дедушка Джордж, на огромной скорости делая круги в воздухе.
Его ночная рубашка развевалась, словно хвост попугая.
— Дедушка Джордж! — закричал Чарли. — Успокойся, пожалуйста! Нам надо спешить, а то космонавты опередят нас. Разве вы все не хотите посмотреть, что там внутри «Междупланетного Отеля»?
— Прочь с дороги! — вопила бабушка Джорджина. — Я — реактивная летающая тарелка!
— Вы — сумасшедшая старая грелка! — не выдержал мистер Уонка.
Но, в конце концов, старики угомонились. Они просто устали и начали задыхаться.
— Готовность номер один! — закричал мистер Уонка.
— Есть готовность номер один! — ответил Чарли, раскачиваясь под потолком.
— Слушать мою команду! — объявил мистер Уонка. — Я буду капитаном. Не пускать ракеты без моего распоряжения! И не забывайте, где чья сторона. У Чарли левая, у дедушки Джо правая.
Мистер Уонка нажал одну из двух своих кнопок, и сейчас же из днища Большого Стеклянного Подъемника две ракеты рванулись вниз. Подъемник дернулся вперед, но внезапно резко завалился вправо.
— Лево на борт! — завопил мистер Уонка.
Чарли нажал свою кнопку. Ракеты сделали свое дело, и Подъемник выпрямился.
— Так держать! — закричал мистер Уонка. — Десять градусов вправо!.. Прямо!.. Прямо!.. Так держать!..
Через несколько мгновений Подъемник уже был под самым хвостом гигантского «Междупланетного Отеля!»
— Видите эту маленькую квадратную дверь с затворами? — проговорил мистер Уонка. — Это стыковочный люк. Теперь уже совсем скоро… Чуть влево!.. Прямо!.. Немного вправо!.. Так!.. Так… Еще чуть-чуть!.. Отлично!.. Мы почти на месте…
Чарли казалось, что он сидит в маленькой шлюпке прямо под кормой самого большого корабля в мире. «Междупланетный Отель» нависал над ним, как гигантская башня.
— Не могу больше ждать! — подумал Чарли. — Забраться туда и посмотреть, что там внутри…

4. Президент

В полумиле позади Шустер, Шастер и Шулер неотрывно держали Стеклянный Подъемник на прицеле своей телекамеры, а внизу, на Земле, миллионы телезрителей приникли к экранам, наблюдая за захватывающим представлением, которое разыгрывалось на высоте двести сорок миль.
Из своего кабинета в Белом доме наблюдал за ним и самый могущественный человек на планете — президент Соединенных Штатов Америки Ланселот Р. Джиллиграсс. В эти трудные минуты к нему были срочно вызваны все его помощники и советники, которые в настоящий момент не сводили глаз с гигантского телеэкрана и тщательнейшим образом следили за каждым движением подозрительного стеклянного ящика и восьми его отчаянных пассажиров. Здесь присутствовали: кабинет министров в полном составе, командующий армией с четырьмя своими генералами, командующий военно-морским флотом, командующий военно-воздушным флотом и один фокусник из Афганистана — личный друг господина президента. Кроме того, в комнате находился главный советник по финансам, который стоял посреди комнаты и, балансируя на месте, пытался удержать на голове папки с государственным бюджетом, но они все время рассыпались в разные стороны. Ближе всех к президенту располагался его вице-президент. Это была могучая 89-летняя леди с волосатым подбородком. Ее звали мисс Тиббс. Она нянчила президента, — когда он был еще ребенком, и, по слухам, до сих пор имела на него огромное влияние. Поговаривали, что она и сейчас третирует президента как мальчишку. Характер этой женщины был чрезвычайно крут — в Белом доме все буквально трепетали перед ней, и даже глава секретной службы становился мягче воска в ее присутствии. Только самому президенту позволялось называть ее «нянюшкой». В кабинете также присутствовала знаменитая кошка господина президента — миссис Мурка.
В комнате царило полное молчание. Все глаза были прикованы к телеэкрану, на котором маленький стеклянный ящик, стреляя во все стороны ракетами, все ближе подбирался к огромному «Междупланетному Отелю».
— Они хотят состыковаться с ним! — закричал президент. — Они хотят высадиться на борту нашего «Междупланетного Отеля»!
— Они хотят взорвать его! — воскликнул командующий армией. — Надо опередить их и взорвать их самих! Бабах, трах-тара-рах, бац-бац-бац!
Командующий армией носил так много орденских планок, что им не хватало места на обоих бортах его кителя и часть из них пришлось нашить на брюки.
— А что, господин президент, — продолжал он, — не дать ли по ним парочку хороших залпов?
— Молчать, глупый мальчишка! — проговорила мисс Тиббс, и командующий армией от страха забился в угол.
— Проблема в том, — произнес президент, — что мы не знаем, кто они и откуда взялись. Где мой начальник разведки?
— Я здесь, сэр! — ответил тот.
Он носил фальшивые усы, фальшивые ресницы, фальшивую бороду и даже говорил фальцетом.
— Тук-тук! — сказал президент.
— Кто там? — спросил начальник разведки.
— Бриджсхэм.
— Бридж с кем?
— Вы хотите сказать: с кем в бридж? — спросил президент.
Короткое молчание нарушила мисс Тиббс:
— Президент задал вам вопрос, — ледяным тоном сказал она. — Причем здесь Кембридж и с кем вы собираетесь играть в бридж?
— Что вы, мадам, ни с кем, — ответил начальник разведки, начиная трястись от страха.
— Тогда у вас еще есть шанс.
— Верно, — сказал президент. — Сейчас же скажите мне, кто эти люди в стеклянном ящике!
— Н-да, — проговорил начальник разведки, накручивая на палец свой фальшивый ус, — это очень сложный вопрос…
— То есть вы не знаете?
— Нет, господин президент, я знаю. Или по крайней мере мне кажется, что я знаю. Посудите сами: мы открываем самый лучший в мире отель, так?
— Так!
— А у кого этот наш отель может вызвать настолько бешеную зависть, чтобы захотеть взорвать его?
— У мисс Тиббс, — сказал президент.
— Не угадали, — сказал начальник разведки. — Попробуйте еще раз.
— Ну, — проговорил президент, напряженно размышляя, — может быть, это какой-нибудь владелец отелей? Ему, наверно, очень завидно, что у нас будет такой прекрасный отель.
— Гениально! — воскликнул начальник разведки. — Продолжайте, сэр! Уже тепло!
— Это мистер Савой!
— Еще теплее, господин президент!
— Мистер Риц?
— Уже горячо, сэр! Продолжайте!
— Я понял! — закричал президент. — Это мистер Хилтон!
— Верно, сэр! — воскликнул начальник разведки. — В самую точку!
— Но вы твердо уверены, что это он?
— Полной уверенности у меня нет, но это вполне реальное предположение. Ведь мистер Хилтон владеет отелями почти во всех странах мира, а в космосе у него их еще нет. Ясное дело, он сейчас лезет на стену от зависти!
— Черт побери, скоро мы все это выясним! — рявкнул президент, схватив со стола один из своих одиннадцати телефонов. — Алло! Алло! Куда провалились все телефонисты?
Он яростно колотил по рычажкам телефонных аппаратов.
— Алло! Алло! Почему никто не отвечает?
— Сейчас вам никто и не ответит, — проговорила мисс Тиббс. — Все смотрят телевизор.
— По этому телефону ответят! — решительно сказал президент, снимая трубку с ярко-красного аппарата.
Это был телефон срочной аварийной связи с Москвой. Он соединялся прямо с кабинетом премьера Советской России и использовался только в самых критических случаях.
— С таким же успехом это могут быть и русские, правда, нянюшка?
— Конечно русские! — подтвердила мисс Тиббс.
— Премьер Выгоняйло слушает! — раздался в трубке голос из Москвы. — Что вы там задумали, господин президент?
— Тук-тук! — сказал президент.
— Кто там?
— Дон.
— Какой Дон?
— Тихий. Роман Михаила Шолохова, — сказал президент. — Послушайте, вы, Выгоняйло! Сейчас же выгоните ваших космонавтов с нашего «Междупланетного Отеля», а то как бы нам не пришлось загнать вас самих куда Макар телят не выгонял!
— Это не русские космонавты, господин президент.
— Врет! — сказала мисс Тиббс.
— Вы врете! — заявил президент.
— Какое тут вранье! — ответил русский премьер. — Да вы посмотрите как следует на этих космонавтов! По моему телевизору их не очень хорошо видно, но один из них, коротышка с бородкой и в цилиндре, явно смахивает на китайца. Он даже чем-то напоминает мне моего старого приятеля премьер-министра Китая…
— Тысяча чертей! — закричал президент, швырнув трубку красного телефона и хватаясь за фарфоровый аппарат.
Это был телефон прямой связи с главой Китайской Народной Республики в Пекине.
— Алло! Алло! — кричал президент.
— Овосьная лавка мистела Сяо в Сянхае, — раздался в трубке далекий тоненький голосок. — Мистел Сяо слусает.
— В чем дело, нянюшка? — закричал президент, швыряя трубку. — Я думал, это телефон прямой связи с премьером Китая!
— Так и есть, — ответила мисс Тиббс. — Попробуйте еще раз.
— Алло! — что было силы заорал президент, снова хватаясь за трубку.
— Мистела Вон слусает! — донеслось с другого конца провода.
— Мистер кто? — завопил президент.
— Мистела Вон, помосника насяльника стансия. Если вы спласивай десятичасовая паловоза, то она сегодня не ходил. Пала нет.
Президент швырнул телефонным аппаратом в министра связи, который стоял в дальнем углу комнаты, и угодил ему прямо в живот.
— В чем дело? Почему эта штука не работает? — закричал президент.
— Беда в том, господин президент, — сказал министр связи, — что в Китае вообще очень трудно дозвониться по телефону. Там слишком много мистеров Вон и мистеров Сяо, и когда куда-то звонишь, тебя всегда неправильно сяодиняют.
— Надеюсь, вы не шутите? — спросил президент. Министр связи поставил аппарат обратно на стол.
— Прошу вас, господин президент, попробуйте еще раз, — сказал он. — Я укрепил винты там, внизу.
Президент снова поднял трубку.
— Пливетствуго вас, уважаемый господина плезидента, — донесся издалека негромкий голос. — Говолит помощника племьела Сяо-Бра-Зяо. Сем могу быть вам полезна?
— Тук-тук! — сказал президент.
— Кито тям?
— Горди.
— Какая Горди?
— Гордиться будешь, когда перепрыгнешь через Великую китайскую стену! — сказал президент. — Ну ладно, Сяо-Бра-Зяо, соедините меня с премьером Сам-Ты-Хамом.
— Осень созалей, господина плезидента, но племьела Сам-Ты-Хам не есть сидесь, а там.
— Где там?
— Она посол стопать сина на своя сталый велосипеда.
— Он пошел совсем не туда! Вы не обманете меня, коварный мандарин! Сейчас ваш премьер с семью другими негодяями высаживается на борт нашего замечательного «Междупланетного Отеля», чтобы взорвать его!
— Плосу плосения, но господина плезидента совелсай больсой осыбка…
— Никаких ошибок! — рявкнул президент. — И если вы сейчас же не отзовете их назад, я прикажу своему командующему армией разнести их на мелкие кусочки! Соображаете, Сяо-Бра-Зяо?
— Ура! — воскликнул командующий армией, — Разнесем все в клочки! Бац-бац! Трах-тара-рах!
— Тихо! — прикрикнула на него мисс Тиббс.
— Наконец-то! — неожиданно закричал главный советник по финансам. — Смотрите все! Я сбалансировал наш бюджет!


И это действительно было так. Главный советник по финансам стоял посреди комнаты, а на его лысой голове балансировал и не падал огромный двухсотмиллиардный бюджет всей страны. Все зааплодировали. Но тут из громкоговорителя в кабинет президента ворвался голос космонавта Шустера:
— Они состыковались с «Междупланетным Отелем» и высадились на его борт! Кровать… то есть бомбу… они взяли с собой!
Президент шумно вздохнул, причем вместе с воздухом втянул в себя пролетавшую мимо муху. Он зашелся в припадке кашля, но мисс Тиббс с размаху шлепнула его по спине и президент проглотил несчастную муху. Ему сразу стало легче, хотя он и был вне себя от злости. Он схватил карандаш и бумагу и начал рисовать, бормоча про себя: «Я этого так не оставлю! Я не потерплю мух у себя в кабинете!» Его советники застыли в ожидании. Они отлично понимали, что этот великий человек собирается осчастливить мир еще одним гениальным изобретением. Предыдущим его шедевром был штопор для левшей, который левши всей страны прославляли как величайшее достижение современной науки.
— Готово! — сказал президент, поднимая листок бумаги, — Фирменная мухоловка по патенту Джиллиграсса!
Все столпились вокруг стола.
— Муха поднимается по лестнице с левой стороны, — объяснял президент, — и идет по перекладине. Потом она останавливается, принюхивается и чувствует, что пахнет чем-то вкусным. Она наклоняется посмотреть и видит кусок сахара. «Ага! — радостно кричит муха. — Это сахар!» Она уже готова спуститься за ним по веревке, но тут замечает внизу таз с водой. «Так это ловушка! — думает муха. — Меня хотят поймать!» И весьма гордая своей сообразительностью муха проходит дальше и начинает спускаться по правой лестнице. Но, как вы можете заметить, я пропустил здесь одну ступеньку, и на этом месте муха падает и ломает себе шею!


— Грандиозно! — закричали все. — Потрясающе! Чувствуется рука гения!
— Необходимо сейчас же заказать сто тысяч штук для нашей армии! — воскликнул командующий.
— Благодарю, — скромно сказал президент, аккуратно записывая заказ.
— Повторяю! — раздался из громкоговорителя тревожный голос Шустера. — Они влезли на борт «Междупланетного Отеля» и взяли с собой бомбу.
— Соблюдайте осторожность, Шустер! — приказал президент. — Нельзя допустить, чтобы ваших ребят тоже взорвали.
Теперь миллионы телезрителей во всем мире с еще большим напряжением вглядывались в экраны своих телевизоров, где был отчетливо виден зловещий стеклянный ящик, надежно пристыкованный под брюхом гигантского «Междупланетного Отеля», словно детеныш какого-то животного, прижавшийся к своей матери. А когда камера переходила на крупный план, каждый мог заметить, что этот стеклянный ящик абсолютно пуст. Восемь головорезов, прилетевших на нем, перебрались на «Междупланетный Отель» и прихватили с собой свою страшную бомбу.

5. Марсиане

Внутри «Междупланетного Отеля» совершенно не чувствовалось состояния невесомости. Машина, создающая гравитационное поле, работала безупречно. Поэтому, когда стыковка была благополучно завершена, мистер Уонка, Чарли, дедушка Джо и мистер и миссис Баккет вполне смогли, что называется, своими ногами перейти в вестибюль Отеля. Что же касается дедушки Джорджа, бабушки Джорджины и бабушки Джозефины, то никто из них уже двадцать лет не ходил своими ногами и, разумеется, не собирался менять своих привычек. Едва только прекратилось действие невесомости, как все трое плюхнулись обратно в свою кровать и потребовали, чтобы их втащили в «Междупланетный Отель» прямо на ней.
Чарли с изумлением разглядывал просторный вестибюль. Пол был покрыт толстым зеленым ковром, с потолка сверкали двадцать роскошных люстр, на стенах висели дорогие картины, и везде стояли большие мягкие кресла. На дальней стене располагались двери пяти лифтов. Вся компания молча глазела на это великолепие. Впрочем, молчали они еще и потому, что мистер Уонка предупредил: каждое слово, которое они произнесут, будет записано на магнитофон в Центре управления полетом. Слабый гул, идущий откуда-то из-под пола, делал тишину еще более пугающей. Чарли крепко держался за руку дедушки Джо. По правде говоря, ему теперь не очень нравилось все происходящее. Они незаконно проникли на величайшее в мире сооружение, являющееся собственностью правительства Соединенных Штатов Америки, и когда их обнаружат и поймают (а рано или поздно это произойдет), то что тогда их ждет? Пожизненное заключение? Или что-нибудь похуже?
Между тем мистер Уонка что-то писал в своем маленьком блокноте. Потом он поднял его вверх, и все прочли на первой странице: «КТО-НИБУДЬ ГОЛОДЕН?»
Трое стариков в своей кровати сейчас же стали размахивать руками, кивать головами и беззвучно открывать и закрывать рты. Тогда мистер Уонка перевернул страничку блокнота. На обратной стороне было написано: «КУХНИ НА БОРТУ ОТЕЛЯ ЗАБИТЫ ВСЯКИМИ ДЕЛИКАТЕСАМИ, ОМАРАМИ, БИФШТЕКСАМИ И МОРОЖЕНЫМ. У НАС БУДЕТ ПИР ГОРОЙ!»
И тут из невидимого громкоговорителя внезапно раздался оглушительный голос. Это было настолько неожиданно, что все наши путешественники и даже мистер Уонка подпрыгнули на месте.
— ВНИМАНИЕ! — гремел голос. — ГОВОРИТ ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ПОЛЕТОМ В ХЬЮСТОНЕ. МЫ ОБРАЩАЕМСЯ К ВОСЬМИ ИНОСТРАННЫМ КОСМОНАВТАМ. ВЫ НЕЗАКОННО НАХОДИТЕСЬ В АМЕРИКАНСКИХ ВЛАДЕНИЯХ. НЕМЕДЛЕННО НАЗОВИТЕ КТО ВЫ И ОТКУДА! ГОВОРИТЕ!
— Тсс! — прошептал мистер Уонка, приложив палец к губам.
На несколько секунд в вестибюле установилось леденящее душу молчание, и только мистер Уонка все повторял свое «тсс!»
— КТО… ВЫ… ТАКИЕ? — снова загремел сердитый голос из Хьюстона. — ПОВТОРЯЮ: КТО… ВЫ… ТАКИЕ?
Этот голос слышал весь мир. Пятьсот миллионов человек, замерших у телевизоров, ждали ответа от восьмерых таинственных пришельцев. На борту Отеля не было телевизионных камер, и поэтому телевидение не могло показать, что делается внутри. На все экраны транслировалось только изображение «Междупланетного Отеля» снаружи, которое передавали на Землю Шастер, Шустер и Шулер. Еще полминуты весь мир ждал ответа.
Но ответа не было.
— ГОВОРИТЕ! — голос становился все громче и громче, переходя в оглушительный, устрашающий крик, закладывающий перепонки. — ГОВОРИТЕ! ГОВОРИТЕ! ГОВОРИТЕ!
Бабушка Джорджина нырнула под простыню. Бабушка Джозефина заткнула уши. Дедушка Джордж зарылся головой в подушку. Мистер и миссис Баккет снова застыли в объятиях друг друга. Чарли еще крепче вцепился в руку дедушки Джо, и оба не сводили умоляющих глаз с мистера Уонка, надеясь, что он сумеет что-то сделать. А мистер Уонка, казалось, был совершенно спокоен, но хотя его лицо не выражало ни малейшего волнения, можно было не сомневаться, что в его гениальной голове идет сейчас напряженнейшая работа.
— МЫ ЕЩЕ РАЗ СПРАШИВАЕМ; КТО… ВЫ… ТАКИЕ? ДАЕМ ВАМ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС. ОТВЕЧАЙТЕ НЕМЕДЛЕННО! ЕСЛИ ВЫ НЕ ОТВЕТИТЕ, МЫ БУДЕМ ВЫНУЖДЕНЫ РАССМАТРИВАТЬ ВАС КАК ПРЕДСТАВЛЯЮЩИХ УГРОЗУ ВРАЖДЕБНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ И ВКЛЮЧИТЬ АВАРИЙНУЮ МОРОЗИЛЬНУЮ УСТАНОВКУ, КОТОРАЯ ПОНИЗИТ ТЕМПЕРАТУРУ НА БОРТУ «МЕЖДУПЛАНЕТНОГО ОТЕЛЯ» ДО МИНУС СТА ГРАДУСОВ. ВЫ ВСЕ БУДЕТЕ МГНОВЕННО ЗАМОРОЖЕНЫ И ПРЕВРАТИТЕСЬ В ЛЕДЫШКИ. ДАЕМ ВАМ ПЯТНАДЦАТЬ СЕКУНД НА РАЗМЫШЛЕНИЕ. ОДИН… ДВА… ТРИ…
— Дедушка! — отчаянно прошептал Чарли, едва только отсчет начался. — Нужно срочно что-то делать, иначе мы погибли!
— ШЕСТЬ!.. — продолжал голос из громкоговорителя. — СЕМЬ!.. ВОСЕМЬ!.. ДЕВЯТЬ!..
Мистер Уонка по-прежнему не проявлял признаков беспокойства. Он безо всякого выражения смотрел прямо перед собой — казалось, происходящее вовсе его не тревожит. Чарли и дедушка Джо в ужасе не отрывали от него глаз. И тут вдруг они заметили, как в уголках его рта промелькнуло подобие улыбки. Он как будто ожил. Поднявшись на носки, он сделал несколько шагов вперед и завопил неистовым, нечеловеческим фальцетом:
— ФЫРЕХФУЛИС!
Громкоговоритель тут же умолк. В вестибюле отеля наступила тишина. Весь мир сейчас застыл в молчании.
Чарли, не отрываясь, смотрел на мистера Уонка, который собирался продолжать. Он набрал в легкие побольше воздуху и снова завопил:
— БЫРЕХ БУЛИС!
Он вкладывал в эти вопли столько сил, что едва не отрывался от пола.
— ДЫРЕХ ДУЛИС! — ВЫРЕХ НУЛИС!
Наступила пауза, а когда мистер Уонка завопил снова, непонятные слова полетели у него изо рта быстро и отчетливо, как пулеметная очередь:
— ЗУНК-ЗУНК-ЗУНК-ЗУНК-ЗУНК! — почти пролаял он.
Странные звуки эхом разносились по огромному вестибюлю «Междупланетного Отеля» и по всему миру.
Мистер Уонка повернулся к тому углу, откуда только что доносился голос из громкоговорителя, и сделал несколько шагов к нему, как будто собирался сказать что-то сугубо конфиденциальное. Теперь его голос звучал уже гораздо спокойнее, но все равно в каждом слове чувствовалась сталь:
— МАЛИБУКУ ФУЗАВЫ, МЫ УМЫ АВЫ УВЫ! АЛИПЕНДА КАКАБАК, МЫСИ ЛАЧ АВЫСЛА БАК! ПОПОКОТА БОРУМИЛА, ПЛО ХОКТО ТОПОШУТИЛА! ФУИКИКА КАРИМАДА, ПЕРЕДЫШКА ДЕЛАЙ НАДА! РАНКАНИ ЛУНА ЗВЕЗДА, МАРС ВЕНЕРА ИСЮ ДА!

Мистер Уонка выдержал драматическую паузу, сделал глубокий вдох и пронзительно завопил:
— КИТИМБИБИ ЗУНК! ФИМБОЛИЗИ ЗУНК! ГУГУМИЗА ЗУНК! ФУМИКАКА ЗУНК! АНАПОЛАЛА ЗУНК! ЗУНК! ЗУНК!
Эффект этих слов во всем мире был подобен разорвавшейся бомбе. В центре управления полетом в Хьюстоне, в Белом доме в Вашингтоне, в городах и селах, в хижинах и дворцах от Америки до Китая пятьсот миллионов человек, услышавших этот дикий и пугающий голос, выкрикивающий загадочные и непонятные слова, как один затряслись от страха перед своими телевизорами. Люди в ужасе поворачивались друг к другу и спрашивали:
— Кто это такие? Откуда они взялись? На каком языке они говорят?
В офисе президента США вице-президент мисс Тиббс, члены кабинета министров, командующие армией, военно-морскими и военно-воздушными силами, фокусник из Афганистана, главный советник по финансам и даже кошка миссис Мурка застыли в оцепенении. И только сам президент в этидраматические минуты сохранил хладнокровие и ясную голову.
— Нянюшка! — закричал он. — Нянюшка! Что же нам теперь делать?
— Лучше всего выпить стакан теплого молока, — сказала мисс Тиббс.
— Я терпеть не могу теплого молока! — взмолился президент. — Пожалуйста, не заставляйте меня пить его!
— Нужно вызвать главного переводчика! — сказала мисс Тиббс.
— Вызвать главного переводчика! — приказал президент. — Где он?
— Я здесь, господин президент, — отозвался главный переводчик.
— На каком языке сейчас разорялось в «Междупланетном Отеле» это существо? Ну, быстро! На эскимосском?
— Нет, не на эскимосском, господин президент.
— Ага! Значит, на тагальском или на угро-финском?
— Нет, не на тагальском. И не на угро-финском.
— Тогда на зулусском? Или на тунгусском? Или на языке индейцев племени тупи?
— Ни в коем случае не на зулусском. И я абсолютно уверен, что это не может быть ни тунгусский, ни тупи.
— Болван! Прекратите нам рассказывать, каким языком это не может быть! — прикрикнула мисс Тиббс. — Господин президент вас спрашивает, что это был за язык!
— Слушаюсь, мэм, мисс вице-президент, — проговорил главный переводчик, начиная трястись от страха, — но поверьте мне, господин президент, я никогда прежде не слыхал такого языка.
— Но я думал, что вы знаете все языки на свете!
— Я их действительно знаю, господин президент.
— Вы лжете мне прямо в глаза! Как же вы можете говорить, что знаете все языки, когда вы не знаете этого?
— Но это не человеческий язык, господин президент.
— Глупости, парень! — рявкнула мисс Тиббс — Даже я смогла кое-что разобрать!
— Дело в том, мэм, мисс вице-президент, что эти проклятые существа, по всей видимости, смогли выучить несколько простейших слов нашего языка, но все остальное говорилось на языке, которого никогда не слыхали на Земле.
— Мычащие скорпионы! — закричал президент. — Вы хотите сказать, что они могли прилететь к нам из… из… из… Словом, откуда-нибудь еще?
— Совершенно верно, господин президент!
— И откуда же? — поинтересовался президент.
— Кто может знать? — ответил главный переводчик. — Но вы обратили внимание, уважаемый господин президент, что они, кажется, упоминали Венеру и Марс?
— Разумеется, обратил, — сказал президент. — Но какое это может иметь отношение… Ага! Теперь понятно, к чему вы клоните! Господи, помилуй! Это же марсиане!
— Или обитатели Венеры, — добавил главный переводчик.
— Это может оказаться очень опасным, — сделал вывод президент.
— Не то слово! — сказал главный переводчик.
— С вами больше не разговаривают, — отрезала мисс Тиббс.
— Как нам поступить в этой ситуации, генерал, — обратился президент к командующему армией.
— Взорвать все к чертовой матери! — воскликнул тот.
— Вам бы только взрывать, — недовольно сказал президент. — Интересно, думаете ли вы хоть иногда о чем-нибудь еще?
— Мне нравится взрывать, — застенчиво проговорил генерал. — При взрывах всегда такой славный звук… Бабах! Трах-тара-рах!
— Не будьте идиотом! — резко сказал мисс Тиббс. — Если мы взорвем этих людей, Марс объявит нам войну. А с ним заодно и Венера!
— Правильно, нянюшка, — согласился президент. — Они нас разделают как Бог черепаху! Они передавят нас всех, как клопов!
— Что? Да я сам покажу им, где раки зимуют! — грозно закричал командующий армией!
— Заткнитесь, контуженый балбес! — прикрикнула на генерала мисс Тиббс. — Вы уволены!
— Ура! — закричали остальные генералы. — Браво, мэм, мисс вице-президент!
Мисс Тиббс продолжала:
— Нам необходимо обращаться с этими ребятами предельно мягко. Тот, кто сейчас говорил с ними по радио, был чересчур груб. Нам нужно вести себя учтиво, ублажать их изо всех сил. Только войны с Марсом нам сейчас не хватает! Пожалуй, вам, господин президент, следует самому поговорить с ними. Свяжитесь с Хьюстоном и скажите, что нам нужна прямая радиосвязь с «Междупланетным Отелем». И побыстрей!

6. Приглашение в Белый дом

— С вами будет говорить президент Соединенных Штатов Америки! — раздался в вестибюле «Междупланетного Отеля» голос из громкоговорителя.
Голова бабушки Джорджины осторожно высунулась из-под простыни. Бабушка Джозефина вынула пальцы из ушей, а дедушка Джордж поднял лицо от подушки.
— Вот это да! Неужели сам президент будет говорить с нами? — прошептал Чарли.
— Тсс! — проговорил мистер Уонка. — Молчи и слушай!
— Дорогие друзья! — зазвучал из громкоговорителя хорошо всем знакомый голос президента. — Мои дорогие друзья! Мы счастливы приветствовать на борту «Междупланетного Отеля» отважных космонавтов с Венеры или Марса…
— Венеры или Марса? — прошептал Чарли. — Он думает, что мы прилетели с…
— Тсс-тсс! — прошептал мистер Уонка.
От безмолвного хохота его буквально сгибало пополам. Он весь трясся и подпрыгивал с одной на ноги на другую.
— Вы проделали большой и трудный путь, — продолжал президент. — Почему бы вам не удлинить его еще немного и не навестить нас на нашей скромной маленькой планете? Я приглашаю вас всех оказать мне честь и прибыть в Вашингтон в качестве моих почетных гостей. Ваш чудесный стеклянный воздушный корабль вполне мог бы приземлиться на лужайке позади Белого дома. Мы готовы принять вас со всеми подобающими почестями. Я полагаю, что вы достаточно знаете наш язык, чтобы понять меня. С нетерпением жду вашего ответа…
Раздался щелчок, и голос президента умолк.
— Чудеса да и только! — прошептал дедушка Джо. — Белый дом, Чарли! Нас приглашают в Белый дом в качестве почетных гостей!
Чарли и дедушка Джо, взявшись за руки, пустились в пляс по вестибюлю. Но тут мистер Уонка, которого еще трясло от смеха, уселся на кровать и знаками пригласил всех собраться вокруг него, чтобы спрятанные микрофоны не могли записать, о чем путешественники будут шептаться.
— Они перепугались до смерти, — прошептал он, когда все столпились около кровати. — Теперь они нас больше не потревожат. Поэтому можно смело приниматься за пир, о котором мы говорили, а потом пойти осматривать отель.
— А разве мы не поедем в Белый дом? — прошептала бабушка Джозефина. — Я бы очень хотела отправиться туда и познакомиться с господином президентом.
— Моя дорогая старая перечница, — сказал мистер Уонка. — Вы так же похожи на марсианку, как я — на папу римского. Они же сразу поймут, что их одурачили. Мы и поздороваться не успеем, как нас всех арестуют!
Мистер Уонка был, как всегда, совершенно прав. Теперь все понимали, что не могло быть и речи о том, чтобы принять приглашение президента.
— Но надо же ответить ему хоть что-то, — прошептал Чарли. — Ведь он сейчас сидит в Белом доме и ждет, что мы скажем.
— Нужно извиниться, — сказал мистер Баккет.
— Сказать, что мы приглашены куда-нибудь еще, — добавила миссис Баккет.
— Верно, — прошептал мистер Уонка. — Невежливо не отвечать на приглашение.
Он встал и сделал несколько шагов по направлению к громкоговорителю. Несколько секунд он собирался с мыслями, а потом Чарли снова увидел, как в уголках его рта промелькнуло подобие улыбки. Мистер Уонка заговорил громко и медленно, но теперь его голос был низким, глубоким и каким-то потусторонним:
В мшистых, мглистых, мгластых топях,
По низинам и трясинам,
Меж глухих, гнилучих глюков
Все хрычи ползут домой.
Посмотри, как их курзюпит,
Крызжет, брызжет и корежит,
Этих липких хлипких тварей
С ядовитой бахромой.
Так спасайтесь и бегите
Через гадость, грязь и глину
Вскачь, вприглядку и вприпрыжку,
Если близко хрыч хромой!
В двухстах с половиной милях ниже президент стал бледным, как стена Белого дома.
— Ползучие кролики! — закричал он. — Кажется, они что-то замышляют!
— Умоляю вас, — взмолился бывший командующий армией, — позвольте мне взорвать их!
— Молчать! — прикрикнула на него мисс Тиббс. — Встаньте в угол!
А тем временем в вестибюле «Междупланетного Отеля» мистер Уонка как раз сделал небольшую паузу, чтобы обдумать следующее четверостишие, и уже готов был продолжить свою декламацию, когда леденящий душу вопль остановил его на полуслове. Вопила бабушка Джозефина. Она трясущейся от ужаса рукой указывала в дальний угол вестибюля, где находились лифты. Вопль повторился, и все уставились туда. Двери одного из лифтов мягко раздвинулись, и внутри совершенно отчетливо можно было увидеть что-то широкое… коричневое… верней, даже не коричневое, а зеленовато-коричневое… что-то осклизлое и глазастое, нагло и самодовольно сидящее на полу.

7. Незваные гости из лифтов

Бабушка Джозефина больше не вопила. Она застыла в шоке. Остальные, включая Чарли и дедушку Джо, сгрудились позади кровати. Они просто окаменели. Они не смели не только шевелиться, но и дышать. И даже мистер Уонка, который еще при первом вопле бабушки Джозефины быстро обернулся посмотреть в чем дело, был потрясен не меньше других. Широко открыв рот и выпучив глаза, он, как и все, неподвижно уставился на эту непонятную штуковину в лифте, которая выглядела примерно так (см. картинку).
Больше всего она была похожа на огромное яйцо, стоявшее острым концом вниз. Ростом она была с десятилетнего мальчика, но при этом толще самого толстого толстяка. Блестящую, влажную, зеленовато-коричневую шкуру покрывали морщины. В самом широком месте туловища, где-то повыше середины, располагались два глаза, большие, как чайные чашки. Сами глаза были белыми, но в середине каждого из них сверкал ярко-красный зрачок. Точки ярко-красных зрачков сначала упирались только в мистера Уонка, но потом постепенно переползли на Чарли, дедушку Джо и всех остальных путешественников, сгрудившихся позади кровати, разглядывая их с холодной недоброжелательностью. Кроме этих глаз, на туловище существа не было ничего. Ни рта, ни носа, ни ушей, ни конечностей, но при этом туловище находилось в постоянном движении — оно то взбухало, то опадало, как будто под его кожей непрерывно пульсировала какая-то густая жидкость.
И тут Чарли неожиданно заметил, что вниз спускается еще один лифт. На индикаторной табличке над дверью вспыхивали цифры: 6… 5… 4… 3… 2… 1… В (вестибюль). После небольшой паузы двери раздвинулись, и внутри второго лифта оказалось еще одно огромное, морщинистое, скользкое, зеленовато-коричневое глазастое яйцо!
Теперь цифры вспыхивали уже над дверями трех других лифтов, которые тоже двигались вниз. Все ниже… ниже… ниже… И, наконец, все три почти одновременно опустились в вестибюль, их двери раскрылись, и в каждом сидело по одному такому же яйцеподобному существу. Всего, стало быть, их было пять. И пять пар ярко-красных зрачков в упор разглядывали мистера Уонка, Чарли, дедушку Джо и всех остальных путешественников. Существа немного отличались друг от друга размерами и формами, но у всех была та же морщинистая зеленовато-коричневая кожа, которая непрерывно пульсировала и вздувалась.
Примерно с полминуты ничего не происходило. Никто не пошевелился и не издал ни звука. И эта пауза была ужасной. От страха Чарли показалось, что у него шевелятся волосы на голове. Вдруг он заметил, как существо в крайнем левом лифте начало менять свои очертания! Его туловище стало постепенно вытягиваться вверх, делаясь все тоньше и тоньше. Но при этом оно вытягивалось не только вверх, но и вправо, образуя прямой угол, потом нижний конец, сделав неожиданно грациозную петлю, еще раз поднялся вверх и спустился вниз, снова двинулся вправо и опять поднялся вверх.
И вскоре существо, которое еще недавно было похоже на огромное яйцо, представляло собой длинную змею, кольцами изогнувшуюся на полу лифта!
Теперь пришла очередь существа в соседнем лифте. Оно тоже начало вытягиваться, почти так же как первое. Это было жуткое и одновременно отвратительное зрелище! Причем второе существо принимало несколько иные очертания и, крутясь во все стороны, в конце концов, застыло, балансируя на самом кончике хвоста. А следом и три других чудовища все одновременно начали медленно вытягиваться вверх, становясь все выше и выше, все тоньше и тоньше, петляя и выкручиваясь, выгибаясь и извиваясь, балансируя то на хвосте, то на голове, раскачиваясь в разные стороны, так что у каждого оставался на виду только один глаз. И когда они остановились, то вот как они теперь выглядели:
— Шухер! — закричал мистер Уонка. — Бежим отсюда!
Наверно, никто и никогда не исполнял ничьих распоряжений так быстро, как это сделали Чарли, дедушка Джо, и мистер и миссис Баккет. Не прошло и десяти секунд, как они вытолкали кровать из вестибюля (причем мистер Уонка с криками «шухер! шухер!» бежал впереди всех) и были уже в своем Большом Стеклянном Подъемнике. Мистер Уонка лихорадочно крутил болты и нажимал какие-то кнопки. Наконец дверь Подъемника захлопнулась, и сам он сделал резкий скачок в сторону. Вырвались! И разумеется, наши путешественники, включая трех стариков в кровати, сейчас же начали снова плавать в воздухе.

8. Червячие зрюки

— О Господи! — задыхаясь, проговорил мистер Уонка. — О драгие боги! О благие дроги! Ни за что на свете не хотел бы еще раз увидеть этот кошмар!
Он перелетел к белой кнопке и нажал ее. Подъемник пулей рванулся вперед и помчался с такой сумасшедшей скоростью, что через несколько мгновений «Междупланетный Отель» уже скрылся из виду.
— Что это были за страшилища? — спросил Чарли.
— Ты что, не знаешь? — закричал мистер Уонка. — Ну, тогда твое счастье! Если б ты хоть краем уха слыхал о тех ужасах, что тебя ожидали, от страха у тебя бы кровь застыла в жилах и ты б не смог двинуться с места! Тут-то ты и попал бы к ним в лапы! Ох, что бы они тогда с тобой сделали! Тебя бы крошили как капусту, терли на терке как сыр и варили живьем в кипятке! Тебе бы переломали все кости и наделали из них браслетов! Тебе бы вырвали все зубы и пустили их на ожерелье! Вот что ожидало тебя, мой милый невежда! Потому что эти существа — самые свирепые, жестокие и кровожадные твари во всей вселенной!
Мистер Уонка на секунду остановился и облизал губы кончиком розового языка.
— Это были ЧЕРВЯЧИЕ ЗРЮКИ! — воскликнул он. — Вот кто это такие!
— А я думал, что это были… — сказал Чарли, — те самые хрычи, о которых вы говорили президенту.
— Нет, тех я просто выдумал, чтобы напугать его, — ответил мистер Уонка. — А Червячие Зрюки — это уж, поверь мне, совсем не выдумка. Как известно, они обитают на планете Зрюк, что находится в 18427 миллионах миль от Земли, и надо сказать, что это весьма разумные и развитые твари. Они могут принимать любую форму, какую захотят. У них нет костей, и все их тело — это одна огромная сильная мышца. Но мышца очень мягкая и эластичная, своего рода смесь резины и бетона, скрепленного стальной арматурой. Обычно Червячие Зрюки имеют яйцеподобную форму, но при необходимости могут стоять на двух ногах, как люди, или на четырех ногах, как лошади. Они могут становиться круглыми, как мяч, и длинными, как веревка. Взрослый Червячий Зрюк может не сходя с места вытянуть шею и откусить тебе голову с расстояния пятьдесят ярдов!
— Чем же, интересно, он может откусить голову? — спросила бабушка Джорджина. — Я что-то не заметила у него рта.
— Не беспокойтесь, у него найдется чем, — мрачно сказал мистер Уонка.
— Например? — не отставала бабушка Джорджина.
— Разговор окончен! — отрезал мистер Уонка. — Ваше время истекло. Послушайте-ка лучше меня. Мне пришла в голову забавная мысль. Пока я тут морочил голову президенту и выдавал нас за существа с другой планеты, выясняется, что, черт возьми, на борту отеля действительно находятся существа с другой планеты!
— Вы думаете их там много, а не только эти пятеро? — спросил Чарли.
— Их там тысячи! — уверенно ответил мистер Уонка. — В отеле пятьсот комнат, и в каждой сидит по семье этих Червячих Зрюков.
— Почетных гостей отеля ждет не слишком приятный сюрприз, — проговорил дедушка Джо.
— Да их там просто сожрут всех до одного! — заявил мистер Уонка.
— Неужели вы действительно так думаете? — спросил Чарли.
— Я не думаю, я знаю, — ответил мистер Уонка. — Червячие Зрюки — это страх и ужас вселенной. Их неисчислимые орды кочуют по всем галактикам и истребляют все на своем пути. Когда-то давно на Луне жили симпатичнейшие существа — Пузы, но Червячие Зрюки сожрали их всех! То же самое они проделали на Венере, на Марсе и на других планетах.
— А почему они еще не добрались до Земли и не сожрали всех нас? — спросил Чарли.
— Они пытались, Чарли. Пытались несколько раз, но у них ничего не вышло. Все дело в том, что вокруг Земли находится широкая оболочка из воздуха и газа, и когда какой-нибудь предмет на большой скорости вонзается в эту оболочку, он сейчас же сгорает. Наши космические корабли делаются из специального теплозащитного металла, и вдобавок когда они входят в плотные слои атмосферы, то при помощи тормозных ракет их скорость понижается до 2000 миль в час. Но все равно они очень сильно раскаляются. А у Зрюков нет ни теплозащиты, ни тормозных ракет, поэтому они сгорают дотла еще на полпути к Земле. Ты видел когда-нибудь падучие звезды?
— Сколько раз! — ответил Чарли.
— Так вот, на самом деле это непадучие звезды, а падучие Зрюки, которые на огромной скорости пытались войти в плотные слои атмосферы и сейчас же вспыхивали как факелы.
— Какая чушь! — заявила бабушка Джорджина.
— Погодите, — ответил мистер Уонка, — может, вы еще сегодня увидите это своими глазами.
— Но если это такие свирепые и опасные твари, то почему они сразу не сожрали нас прямо в отеле? Зачем им нужно было тянуть время, выделывать телами эти дурацкие штуки и писать «шухер»? — спросил Чарли.
— А потому что все они ужасные хвастуны, — ответил мистер Уонка.
— Они очень гордятся, что умеют писать при помощи своих тел.
— Но почему они написали именно «шухер», если хотели сожрать нас?
— Они просто не знают никаких других слов, — сказал мистер Уонка.
— Смотрите! — завизжала бабушка Джозефина, указывая пальцем за стекло. — Вон там!
Еще не успев взглянуть, Чарли уже точно знал, что ему предстояло увидеть. Да и все остальные тоже знали. Жуткие истерические нотки в голосе старой женщины не оставляли никаких сомнений.
И это был он! Всего в десятке ярдов от Большого Стеклянного Подъемника двигался параллельным курсом гигантский, покрытый слизью, яйцеподобный зеленовато-коричневый Червячий Зрюк, огромный, как кит, и длинный, как грузовик с прицепом. Его злобные красные глазки неотрывно следили за людьми в стеклянном ящике.

— Это конец! — взвизгнула бабушка Джорджина.
— Он сожрет нас всех! — закричала миссис Баккет.
— В один присест, — добавил мистер Баккет.
— Мы пропали, Чарли! — сказал дедушка Джо.
Чарли кивнул. От страха он не мог говорить — у него свело горло. Но на этот раз мистер Уонка не испугался. Он оставался совершенно спокойным.
— Мы живо отнего отделаемся, — проговорил он и нажал одновременно шесть кнопок.
Сейчас же шесть ракет выстрелили из днища Подъемника, и он рванулся вперед, как пришпоренный рысак. Но и отвратительный зеленый Зрюк тоже не думал отставать — безо всяких видимых усилий он по-прежнему держался рядом.
— Уберите его! — вопила бабушка Джорджина. — Чего он уставился на меня!
— Не беспокойтесь, дорогая леди! — сказал мистер Уонка. — Он ни за что не сумеет проникнуть сюда. Я готов признать, что там, в отеле, я немного испугался, но на то имелись веские причины. А здесь нам совершенно нечего бояться — нашему Стеклянному Подъемнику не страшны никакие столкновения, и, кроме того, он абсолютно пуле- и бомбонепробиваем, а также водо-и зрюконепроницаем. Поэтому мы можем в полной безопасности продолжать наслаждаться нашим путешествием.
— Эй, червячее подлое чучело! — закричал мистер Уонка.

— Лучше б ты себя больше не мучило.
Ведь тебе никогда
Не проникнуть сюда!
Так проваливай, чтоб тебя скрючило!

В этот самый момент гигантская туша Червячего Зрюка повернулась и начала двигаться в сторону от Стеклянного Подъемника.
— Ага! — торжествующе закричал мистер Уонка. — Он послушался меня! Он уходит восвояси!
Но это был тот редкий случай, когда мистер Уонка ошибся. Удалившись ярдов на сто, махина остановилась и, зависнув на мгновение в воздухе, задом наперед (то есть острым концом яйца вперед) устремилась обратно к Стеклянному Подъемнику. Даже при таком способе передвижения ее скорость был просто невероятной. Она летела на людей, словно огромный чудовищный снаряд, и никто из них не успел даже вскрикнуть, как — трах! — она с ужасным грохотом врезалась в Подъемник. Но сверхпрочное стекло выдержало удар, и Зрюк, словно мячик, отскочил в сторону.
— Что я говорил! — снова торжествовал мистер Уонка. — Мы здесь как за каменной стеной!
— Он так может заработать хорошее сотрясение мозга! — заметил дедушка Джо.
— Так ведь он ударился не головой, а задом! — сказал Чарли. — Смотри, дедушка, какая шишка вскочила у него на том конце. Она уже начала синеть!
И действительно: на остром заднем конце огромного Зрюка набухла фиолетовая шишка размером с небольшой автомобиль.

— Что, получил, гнусная тварь! — закричал мистер Уонка.

Здравствуй, миленький Зрюк, мой строптивый малыш!
Твоя задница синего цвета,
И огромный волдырь на ней вздулся, как шиш,
— Как ты думаешь, правильно это?
Уж теперь бедолаге ни сесть и ни встать,
Если ранена пятая точка.
И неловко, наверно, по небу летать
С афедроном, распухшим как бочка.
Может, стоит, дружок, обратиться к врачу?
Мы как раз прихватили в дорогу
Одного (у него геморрой я лечу) —
Он возьмет по знакомству не много.
«Милый доктор, вы, право же, слишком добры,
Согласившись оставить Европу,
Чтобы здесь осмотреть это мерзкое ры…
То есть эту раздутую попу».
«Ужас! — доктор промолвил, увидев нарыв. —
Вот так шишка! Но просите раз вы,
Я спасу негодяя, безжалостно вскрыв
Эти страшные гнойные язвы».
Врач берется за скальпель, усердьем горя
(Зрюк в штаны напрудонил со страха),
Но не смог даже скальпель проткнуть волдыря,
Хоть заточен был, словно наваха.
«Боже, — Зрюк зарыдал, — что за страшная весть!
Чем унять мне тоску и досаду?
Как мне быть, если вдруг захочу я присесть?
Как стерпеть, если вдруг я присяду?»
«Медицина бессильна! — изрек эскулап. —
Вам, приятель, одно лишь осталось:
Сесть на голову или на кончики лап,
Чтобы задница в небе болталась».

9. Первые жертвы

В тот день, когда в космосе происходили эти события, на Земле закрылись все предприятия, учреждения и даже школы. Люди не отходили от телевизоров, чтобы приготовить еду и покормить детей. Всеобщее волнение достигло высшей точки. Все слышали, что президент Соединенных Штатов пригласил марсиан посетить Белый дом и что они ему ответили какими-то дикими стихами, звучавшими, впрочем, весьма угрожающе. Все также слышали пронзительный вопль бабушки Джозефины, а мгновением позже — отчаянный крик мистера Уонка «шухер! шухер!» Но никто не мог взять в толк, при чем тут «шухер», и большинство решило, что это какое-то марсианское выражение. А потом, когда восемь таинственных космонавтов как ошпаренные выскочили из «Междупланетного Отеля», уселись в свой стеклянный корабль и отчалили, во всем мире как будто пронесся вздох облегчения. В Белый дом дождем посыпались телеграммы, выражающие восхищение президенту в связи с его героическим поведением в критической ситуации.
А сам президент сохранял полное спокойствие. Он сидел за столом и задумчиво скатывал в комок кусочек жевательной резинки. Он ждал, когда мисс Тиббс отвернется, чтобы незаметно кинуть этот комочек в нее. Наконец мисс Тиббс отвернулась, президент кинул резинку, но промазал и попал прямо в нос начальнику военно-воздушных сил.
— Интересно, приняли ли марсиане мое приглашение посетить Белый дом? — спросил президент.
— Разумеется, приняли, — ответил государственный секретарь. — Это была блестящая речь, сэр!
— Они сейчас, должно быть, в дороге, — сказала мисс Тиббс. — У вас все руки в этой мерзкой жевательной резинке. Пойдите и умойтесь — гости могут прибыть с минуты на минуту.
— Давайте сначала споем! — попросил президент. — Спойте какую-нибудь песню про меня… Ну, пожалуйста, нянюшка!

ПЕСНЯ НЯНИ
Великой нации отец,
Что всем нам так знаком,
Когда-то был совсем малец,
Под стол ходил пешком.
Он был малявка, просто тля.
Его (коль он хотел)
Я на горшок сажала для
Больших и малых дел.
Его купала я не раз,
Чтоб мальчик лучше рос,
И утирала что ни час
Его сопливый нос.
И чтобы детство день за днем
Безоблачней текло,
Ему всыпала я ремнем
По первое число.
Ведь был он (стоит ли скрывать?)
Не вундеркинд — о, нет!
И сколько будет пятью пять
Узнал лишь в двадцать лет.
«Как парень дальше будет жить?
Все недоумевали. —
Ведь и газеты разносить
Возьмут его едва ли!»
Но я сказала: «Не беда,
Что мальчик прост немного.
Таким в политике всегда
Открытая дорога!»
Он знает, как попасть впросак
Расчетливо и метко,
И наломать дрова мастак,
Каких увидишь редко,
И элегантен, как верстак,
И туп, как табуретка.
Он может чушь пороть подряд
И два, и три часа,
Что очень важно, говорят,
В борьбе за голоса.
Плюс строгий галстук, честный взгляд,
Зубов здоровых ровный ряд —
Они в день выборов творят
Большие чудеса.
И в результате тех чудес
(А здесь лишь я виною)
Через Конгресс пролез балбес
Руководить страною.

— Браво! — воскликнул президент, хлопая в ладоши.
— Ура! — закричали все остальные. — Гениально! Великолепно!
— Господи! — спохватился президент. — Марсиане вот-вот будут здесь, а у нас еще не готов обед! Где мой шеф-повар?
Шеф-повар был французом и одновременно французским шпионом. Поэтому в тот момент он стоял за дверью кабинета и подглядывал в замочную скважину.
— Я здесь, мсье президент! — отрапортовал он, вваливаясь в комнату.
— Скажите-ка мне, шеф-повар, — спросил президент, — что марсиане едят на обед?
— Разумеется, барса с Марса.
— Вареного или тушеного?
— Разумеется, тушеного, мсье президент. Варить барса с Марса — только продукт переводить!
Тут из громкоговорителя раздался голос космонавта Шустера:
— Запрашиваем разрешение на стыковку с «Междупланетным Отелем» и высадку на его борт.
— Стыковку и высадку разрешаем! — ответил президент. — Вперед, Шустер! Там теперь все в порядке… благодаря мне.
Большой транспортный космический корабль со всеми администраторами, помощниками администраторов, коридорными, горничными, поварами, портье и швейцарами под умелым управлением Шустера, Шастера и Шулера, быстро и аккуратно пришвартовался к борту «Междупланетного Отеля».
— Эй, куда вы пропали? — закричал президент. — У нас исчезло изображение!
— Боюсь, что камера разбилась при стыковке, господин президент, — ответил Шустер.
Президент произнес в микрофон несколько крайне грубых выражений, и десять миллионов ребятишек по всей стране сейчас же начали их радостно повторять, за что были немедленно отшлепаны родителями.
— Все космонавты и сто пятьдесят человек персонала гостиницы благополучно высадились на борт «Междупланетного Отеля»! — докладывал Шустер по радиосвязи. — В настоящий момент мы находимся в вестибюле.
— Ну и как он вам нравится? — спросил президент.
Он знал, что этот разговор слышит весь мир, и хотел, чтобы Шустер высказал свое восхищение. Космонавт вполне оправдал возложенные на него надежды.
— Это великолепно, господин президент! — воскликнул он. — Невероятно! Господи, какой он огромный и какой… Трудно даже слова подобрать! Просто чудо! Особенно эти люстры и ковры, да и все остальное! Здесь рядом со мной главный управляющий отеля мистер Уэсли Пол. Он хотел бы иметь честь сказать вам несколько слов, сэр.
— Дайте ему микрофон, — сказал президент.
— Господин президент, говорит Уэсли Пол. Это просто потрясающий отель, сэр! Оформление высочайшего класса!

— А вы не можете мне сказать, мистер Уэсли Пол, весь ли пол в вестибюле застелен коврами?
— Конечно, весь, господин президент! Это что-то необыкновенное! Я буду просто счастлив руководить таким прекрасным отелем!.. Эй, что там такое? Кто-то вылезает из лифтов! На помощь!
Внезапно кабинет президента огласился жуткими воплями и криками:
— Ай, спасите! Ой-ой-ой! Караул! На помощь! На помощь! — неслось из громкоговорителя.
— Что, черт возьми, там происходит? — раздраженно спросил президент. — Шустер, вы слышите меня? Шустер! Где вы там?… Шастер! Шулер! Мистер Уэсли Пол! Куда вы все подевались? Что у вас там делается?
Вопли не смолкали. Они были такими пронзительными, что президенту пришлось заткнуть пальцами уши. И в каждом доме, где был телевизор или радиоприемник, люди тоже слышали эти душераздирающие крики. Но не только крики. Из громкоговорителя доносились и другие звуки: громкое чавканье, фырканье и сопенье. А потом наступила тишина.
Президент начал отчаянно вызывать по радио «Междупланетный Отель». Хьюстон тоже вызывал «Междупланетный Отель». Президент вызывал Хьюстон. Хьюстон вызывал президента. Оба снова пытались вызвать «Междупланетный Отель». Но ответа оттуда не было. В космосе царило полное безмолвие.
— Произошло какое-то недоразумение, — проговорил президент.
— Это все проклятые марсиане! — сказал бывший командующий армией. — Жаль, вы не разрешили мне взорвать их!
— Помолчите! — огрызнулся президент. — Мне надо подумать!
Из громкоговорителя послышался какой-то треск, потом стали пробиваться слова:
— Алло! Алло! Хьюстон, вы меня слышите?
Президент схватил со стола микрофон.
— Оставьте меня на связи, Хьюстон! — прокричал он. — Президент Джиллиграсс хорошо слышит вас! Говорите!
— На связи космонавт Шустер. Мы снова на транспортном корабле, господин президент… благодаря Господу Богу!
— Что случилось, Шустер? Кто с вами?
— К счастью, почти все здесь, господин президент. Шастер, Шулер и куча остального народа. Мы потеряли только человек двадцать — несколько поваров, портье и других. Не просто было выбраться оттуда живым, сэр!
— Что это значит: потеряли человек двадцать? — закричал президент. — Как вы могли потерять их?
— Их сожрали! — ответил Шустер. — В один присест! Одного помощника администратора ростом в шесть футов прямо на моих глазах проглотили, как кусок мороженого! Не жуя! Раз — и готово!
— Да кто проглотил? — заорал президент. — О ком вы говорите?
— О Господи! — воскликнул Шустер. — Вот они снова! Они выбрались из отеля и гонятся за нами! Их целая стая! Вы должны простить меня, господин президент, но сейчас у меня нет времени продолжать разговор!

10. Транспортный корабль в опасности. Атака №1

Пока Шустер, Шастер и Шулер удирали из «Междупланетного Отеля», Большой Стеклянный Подъемник мистера Уонка на сумасшедшей скорости мчался вокруг Земли. С помощью своих ракет мистер Уонка увеличил обычную скорость Подъемника с семнадцати до тридцати четырех тысяч миль в час. Как вы помните, он хотел оторваться от того огромного и свирепого Червячего Зрюка с синяком на заднице. Сам мистер Уонка его не боялся, но бабушка Джозефина буквально тряслась от страха. Стоило ей взглянуть на это чудовище, как она всплескивала руками и испускала пронзительный вопль. Но, конечно, тридцать четыре тысячи миль в час — это не скорость для Зрюка. Молодой и здоровый Червячий Зрюк запросто проделывает миллион миль между обедом и ужином и еще столько же перед завтраком на следующий день. Ведь иначе он бы не мог долететь со своей планеты Зрюк до других планет. Разумеется, мистер Уонка знал это и старался не расходовать зря мощность своего двигателя. Так они и летели бок о бок; Большой Стеклянный Подъемник и гигантский Зрюк, не отрывавший от людей за стеклом злобных красных глаз. Казалось, он хотел сказать: «Вы, жалкие людишки, посадили мне шишку на задницу, но рано или поздно я доберусь до вас!»
Так они мчались вокруг Земли минут примерно сорок пять, когда вдруг Чарли, который все это время порхал под потолком неподалеку от дедушки Джо, сказал:
— Смотри, дедушка, там что-то впереди! Видишь? Прямо перед нами?
— Вижу, Чарли, вижу… Господи, да это же «Междупланетный Отель»!
— Не может быть, дедушка! Ведь мы оставили его далеко позади.
— Ага! — сказал мистер Уонка. — Значит, мы летели так быстро, что обогнули Землю и подошли к нему с другой стороны. Блестящее достижение!
— Смотри, дедушка! А вон и транспортный корабль! Прямо за «Междупланетным Отелем»!
— Если я не ошибаюсь, Чарли, там летает и что-то еще!
— Я знаю, кто это такие! — взвизгнула бабушка Джозефина. — Это Червячие Зрюки! Сейчас же поворачивайте назад!
— Обратный ход! — завопила бабушка Джорджина. — Летим отсюда!
— Дорогая леди! — вежливо сказал мистер Уонка. — К сожалению, мы не в автомобиле и едем не по шоссе. Мы двигаемся по орбите и не можем остановиться или повернуть назад.
— Знать ничего не хочу! — закричала бабушка Джозефина. — Прекратить движение! Стоп-машина! Включить тормоза! А не то Зрюки доберутся до нас!
— Мы не можем прекратить движение, и поэтому прошу вас раз и навсегда прекратить пороть эту чушь! — строго сказал мистер Уонка. — Вы прекрасно знаете, что мой Подъемник абсолютно зрюконепроницаем, и вам совершенно нечего бояться.
«Междупланетный Отель» был теперь уже совсем рядом, и путешественники отлично видели, как из его хвоста непрерывным потоком вылетали Червячие Зрюки и, словно осы, роились вокруг транспортного корабля.
— Они хотят штурмовать его! — закричал Чарли.
Это было устрашающее зрелище. Огромные зеленые яйцеподобные Зрюки выстраивались в эскадрильи по двадцать штук в ряд на расстоянии один ярд друг от друга, а потом, ряд за рядом, бросались на транспортный корабль. С огромной скоростью они таранили его своими остроконечными задницами.

ТРАХ! — ударила первая эскадрилья и, отскочив, бросилась врассыпную.
БАХ! — вторая эскадрилья врезалась в борт транспортного корабля.
— Чего вы ждете, сумасшедший! — завизжала бабушка Джозефина. — Уведите нас отсюда!
— Следующими будем мы! — вопила бабушка Джорджина. — Ради всего святого, поверните назад!
— Я очень сильно сомневаюсь, что этот транспортный корабль зрюконепроницаем, — проговорил мистер Уонка.
— Надо помочь им! — закричал Чарли. — Мы должны сделать что-то! Ведь там внутри люди — сто пятьдесят человек!
А внизу, на Земле, в кабинете Белого дома президент и его советники с ужасом прислушивались к голосам космонавтов.
— Они идут на нас косяками! — кричал по радиосвязи Шустер. — Они разобьют нас в лепешку!
— Да кто «они»! — заорал президент. — Вы еще не сказали нам, кто напал на вас!
— Какие-то огромные зеленовато-коричневые красноглазые твари, очень мерзкие на вид! — ворвался в разговор Шастер. — Они похожи на гигантские яйца и атакуют нас задом наперед!
— Задом наперед? — воскликнул президент. — Почему задом наперед?
— Потому что их зад острей, чем перед! — закричал Шустер. — Берегись! Летит следующая стая!
БАЦ!
— Боюсь, мы долго не продержимся, господин президент! Официантки рыдают, горничные в истерике, швейцары молятся, коридорных рвет… Что нам делать, господин президент? Скажите, ради бога, что нам делать!
— Включайте ракетные двигатели и спускайтесь в плотные слои атмосферы, болван вы эдакий! — заорал президент. — Сейчас же возвращайтесь на Землю!
— Это невозможно! — закричал Шулер. — Они раздробили наши двигатели! Раздолбали их в пух и прах!
— Мы погибли, господин президент! — вопил Шастер. — С нами покончено! Даже если они не разобьют наш корабль, мы теперь останемся на орбите до конца своих дней! Мы не можем спуститься вниз с разбитыми двигателями!
Президента прошибла испарина. Горячий пот струился по его шее и стекал за воротник рубашки.
— В любой момент, — продолжал Шастер, — мы можем полностью потерять связь с вами, господин президент. Слева заходит следующая эскадрилья! Они целят прямо в радиоотсек! Они приближаются! Боюсь, мы больше не сможем…
Голос оборвался. Радио умолкло.
— Шастер! — надрывался президент. — Где вы, Шастер? Шустер! Шастер! Шулер!.. Шустер! Шастер! Шулер! Почему вы не отвечаете?
А тем временем в Большом Стеклянном Подъемнике, где не было радио и нельзя было услышать эти переговоры, Чарли сказал:
— У них есть только одно спасенье — вернуться в плотные слои атмосферы и немедленно опускаться на Землю.
— Верно, — ответил мистер Уонка. — Но тогда им нужно сойти с орбиты, изменить курс и повернуть назад. А для этого необходимы работающие двигатели. Но даже отсюда видно, что трубы их ракетных двигателей разбиты и расплющены. Они все перекорежены!
— А почему бы нам не оттащить их вниз? — спросил Чарли.
Мистер Уонка подскочил на месте. Несмотря на состояние невесомости, он каким-то образом ухитрился подпрыгнуть и даже ударился головой о потолок. Потом он трижды перевернулся в воздухе и закричал:
— Чарли, ты гений! Мы стащим их с орбиты! Быстро к кнопкам!
— А чем мы будем их стаскивать? — спросил дедушка Джо. — Своими галстуками?
— Не беспокойтесь о таких пустяках! — кричал мистер Уонка. — Мой Большой Стеклянный Подъемник может все! Вперед, друзья! Принимаем удар на себя!
— Остановите его! — взмолилась бабушка Джозефина.
— Успокойся, Джози, — сказал дедушка Джо. — Этим людям нужна помощь, и некому им помочь, кроме нас. Если ты так боишься, лучше закрой глаза покрепче и заткни уши.

11. Битва со зрюками

— Дедушка Джо! — скомандовал мистер Уонка. — Прошу вас, сэр, переместитесь в дальний конец Подъемника и поверните вон ту ручку. Она выпустит наружу канат.
— Канат не годится, мистер Уонка! Зрюки перекусят его в два счета!
— Это стальной канат! — сказал мистер Уонка. — Он сделан из стали двойной закалки! Если они попробуют перекусить его, они сотрут себе зубы в порошок! Чарли, к кнопкам! Поможешь мне маневрировать! Курс — на нос транспортного корабля! Нам нужно зацепиться там за что-нибудь и постараться удержаться!
Словно крейсер, идущий на врага, Большой Стеклянный Подъемник, паля ракетами во все стороны, устремился к носу огромного транспортного корабля. Зрюки сейчас же переключились с транспорта на Подъемник. Эскадрилью за эскадрильей швыряли они на замечательное создание мистера Уонка! ТРАХ! БАХ! БУМ! — раздавались оглушительные звуки ударов. Подъемник метался по небу, как опавший лист, а внутри него бабушка Джозефина, бабушка Джорджина и дедушка Джордж порхали по воздуху в своих ночных рубашках, стеная, вереща, заламывая руки и моля о спасении. Миссис Баккет так крепко прижалась к мистеру Баккету, что одна из пуговиц рубашки впечаталась ему в кожу. Между тем под самым потолком Чарли и мистер Уонка с ледяным спокойствием орудовали кнопками включения ракет, а внизу, на полу Подъемника, дедушка Джо, выкрикивая боевые кличи и осыпая Зрюков разнообразными проклятьями, крутил ручку, разматывающую стальной канат, и корректировал курс.
— Чуть правей, Чарли! — кричал он. — Мы прямо над ним!.. Пару ярдов вперед, мистер Уонка!.. Я хочу сделать петлю и зацепить ее за эту толстую штуку, что торчит впереди! Так держать!.. Отлично!.. Готово!.. Немного вперед — посмотрим, как она держится! Еще!.. Еще!..
Стальной канат натянулся, но выдержал! И вот — о, чудо! — Подъемник устремился вперед, таща за собой на буксире гигантский транспортный корабль.
— Полный вперед! — закричал дедушка Джо. — Канат должен выдержать! Он держит отлично!
— Выпустить все ракеты! — воскликнул мистер Уонка. Подъемник резко рванулся вперед, но канат выдержал. Мистер Уонка спустился вниз к дедушке Джо и с чувством пожал ему руку.
— Отличная работа, сэр! — сказал он. — Вы прекрасно справились с боевым заданием под ураганным огнем неприятеля!
Чарли оглянулся на транспортный корабль, который держался на другом конце буксирного каната ярдах в тридцати позади. Сквозь небольшие иллюминаторы в лобовой части корабля мальчику были хорошо видны потрясенные лица Шустера, Шастера и Шулера. Чарли помахал им рукой и показал большой палец. Они даже не ответили. Они настолько остолбенели от всего происшедшего, что не верили собственным глазам.
Дедушка Джо, отдуваясь, поднялся к потолку и завис рядом с внуком.
— Чарли, мальчик мой! — возбужденно забормотал он. — За недавнее время мы с тобой повидали много забавных штук, но все это не идет ни в какое сравнение с этим…
— А где же Зрюки, дедушка? Они куда-то пропали…
Путешественники огляделись. Из всех Зрюков только их старый приятель с шишкой на заду остался на своем месте. Он по-прежнему двигался параллельным курсом, злобно глядя на Подъемник.

— Минуточку! — закричала бабушка Джозефина. — А там что такое?
И тут далеко в бездонной синеве космического пространства все увидели целое облако Червячих Зрюков, которое надвигалось на них, словно армада бомбардировщиков.
— Вы рехнулись, если думаете, что так легко от них отделались! — воскликнула бабушка Джорджина.
— Я не боюсь Зрюков! — сказал мистер Уонка. — Мы живо управимся с ними!
— Тысяча зеленых крокодилов! — закричала бабушка Джозефина. — Да они сейчас снова набросятся на нас! Смотрите, они уже рядом!
И правда, бесчисленная армада Зрюков, двигаясь с совершенно немыслимой скоростью, уже догнала Большой Стеклянный Подъемник и была теперь всего в двухстах ярдах по правому борту. А старый знакомец с шишкой на заду был еще ближе — ярдах в двадцати.
— Смотрите, он меняет форму! — закричал Чарли. — Тот, что ближе всех! Он начал вытягиваться! Что он задумал?
И это тоже было правдой. Гигантское яйцеподобное тело медленно вытягивалось, словно жевательная резинка. Оно становилось все длинней и тоньше, пока наконец не превратилось в огромное пресмыкающееся, толщиной с хорошее дерево и длиной с футбольное поле. Спереди торчал большой белый глаз с красным зрачком, а сзади — что-то вроде хвоста, сужающегося книзу. На самом конце этого хвоста вздувалась круглая шишка, полученная во время столкновения с Подъемником.
Пассажиры Подъемника молча ждали. Потом они увидели, как змееподобный Зрюк повернул к ним и начал медленно, но неуклонно приближаться. И вот уже его тело кольцами обматывалось вокруг Подъемника! Одно кольцо… еще одно кольцо… Что и говорить, жутковато было сидеть внутри и смотреть, как сверху по стеклу пластается эта мягкая зеленая масса.
— Он увязывает нас как посылку! — вопила бабушка Джозефина.
— Чепуха! — заявил мистер Уонка.
— Он раздавит нас как орех! — простонала бабушка Джорджина.
— Ни в коем случае! — уверенно ответил мистер Уонка.
Чарли мельком оглянулся на транспортный корабль. Бледные как полотно, Шустер, Шастер и Шулер приникли к стеклам иллюминаторов. Потрясенные, остолбеневшие и ошарашенные, они, разинув рты, напряженно следили за происходящим. Чарли снова показал им большой палец, на что только Шулер отреагировал слабой вымученной улыбкой.
— Ой-ой-ой! — рыдала бабушка Джозефина. — Да уберите же отсюда эту зеленую дрянь!
Но Зрюк, дважды обернувшись вокруг Подъемника, теперь пытался крест-накрест связать оба конца своего тела в прочный узел, и ему это удалось. Когда узел был туго затянут, снаружи остался болтаться конец длиной ярдов пять. Это был верхний конец туловища, тот самый, с которого глядели злые красные глаза. Но он недолго болтался без дела. Через несколько мгновений он принял очертания большого крюка, торчавшего вбок с одной из сторон Подъемника. За такой крюк было очень удобно цепляться.
Увлеченные этим зрелищем, наши путешественники совершенно забыли об остальных Червячих Зрюках.
— Мистер Уонка! — закричал Чарли. — Посмотрите на остальных! Что они делают?
И что же?
Все они тоже меняли очертания и вытягивались, но при этом не становились такими длинными и тонкими, как первый. Каждый из них превратился в толстый прут, загнутый с обоих концов, — со стороны головы и со стороны хвоста. Что-то вроде двустороннего крюка. И теперь все эти крюки цеплялись друг за друга, образуя бесконечную цепь. Тысяча Зрюков растянулась по небу в гигантскую цепь из двух тысяч крюков длиной в полмили, а то и больше! Причем передний Зрюк (чей передний крюк оставался, естественно, свободным) вел всю цепь, раскинувшуюся широким кругом, прямо по направлению к Большому Стеклянному Подъемнику.

— Эге! — закричал дедушка Джо. — Да они хотят зацепиться за эту тварь, что обмоталась вокруг нас!
— И утащить нас! — воскликнул Чарли.
— На свою планету Зрюк в восемнадцати тысячах четырехстах двадцати семи миллионах миль отсюда, — добавила бабушка Джозефина.
— Они не имеют права! — закричал мистер Уонка. — Это у нас здесь патент на буксировку!
— Мистер Уонка! — воскликнул Чарли. — Они утащат нас! Вот что они задумали! И нас, и тех, кого тащим мы! Нужно как-то остановить их!
— Сделайте же что-нибудь, старый дурак! — взвизгнула бабушка Джорджина. — Нечего висеть сложа руки!
— Должен признаться, — сказал мистер Уонка, — что первый раз в жизни я нахожусь в некоторой растерянности.
Все в ужасе смотрели сквозь стекло на гигантскую цепь Червячих Зрюков. Передний Зрюк с крюком, на котором горели большие злобные глаза, приближался с каждой секундой. Еще мгновение, и он зацепится за крюк Зрюка, обмотанного вокруг Подъемника…
— Я хочу домой! — рыдала бабушка Джозефина. — Почему бы нам всем не отправиться домой?
— Гремучие ящерицы! — вдруг закричал мистер Уонка. — Домой! О чем же я думал раньше? Давай, Чарли! Живо! Мы возвращаемся в плотные слои атмосферы! Видишь вон ту желтую кнопку? Дави изо всех сил! А я займусь остальными..
Чарли и мистер Уонка в прямом смысле слова полетели к кнопкам.
— Держите шляпы крепче! — орал мистер Уонка. — Готовьте индивидуальные пакеты! Мы идем на посадку!
Ракеты посыпались из Подъемника во все стороны, а сам он резко опрокинулся и, клюнув носом, на огромной скорости устремился к Земле.
— Ракеты возвратного действия! — взревел мистер Уонка. — Не забыть про ракеты возвратного действия!
Он перелетел к другой группе кнопок и принялся барабанить по ним, как пианист-виртуоз.
Подъемник мчался к Земле головой вниз и все пассажиры, естественно, тоже теперь плавали головой вниз.
— Помогите! — вскрикнула бабушка Джорджина. — У меня вся кровь прилила к голове!
— Так перевернитесь! — ответил мистер Уонка. — Ведь это совсем не трудно!
Все сейчас же стали пыхтеть, выдыхать и кувыркаться в воздухе, пока наконец не приняли нормальное положение.
— Дедушка Джо, как там наш канат? — крикнул мистер Уонка.
— В порядке, сэр! — отозвался дедушка Джо. — Канат держит отлично!
Это было удивительное зрелище: Стеклянный Подъемник на всех парах летел вниз, таща за собой на буксире огромный транспортный корабль. Но длинная цепь Червячих Зрюков не отставала — она без особых усилий поддерживала ту же скорость, и крюк переднего Зрюка готов был вот-вот уцепиться за крюк Зрюка, намотавшегося на Подъемник.
— Слишком поздно! — взвизгнула бабушка Джорджина: — Сейчас они подцепят нас и утащат с собой!
— Не думаю, — сказал мистер Уонка. — Разве вы забыли, что происходит, когда Зрюки на большой скорости попадают в плотные слои атмосферы? Они сгорают дотла, оставляя за собой длинный огненный хвост. Они становятся падучими Зрюками! И скоро эти гнусные твари затрещат у меня, как сало на сковородке!
Между тем от боков Подъемника уже полетели искры. Стекло сперва порозовело, потом накалилось докрасна, а потом стало огненно-красным. Да и от длинной цепи Червячих Зрюков тоже посыпались снопы искр, а передний Зрюк уже весь светился, как раскаленная кочерга. Аналогичное сиянье шло и от твари, обвязавшей себя вокруг Подъемника. Этот последний, впрочем, отчаянно пытался развязаться, но никак не мог справиться с тугими узлами и через несколько секунд начал шипеть и потрескивать. Шипенье и потрескиванье было слышно даже внутри Подъемника и действительно весьма напоминало потрескиванье сала на сковородке. А еще через несколько секунд то же самое стало происходить и со всеми остальными Зрюками. Чудовищный жар буквально испепелял их! Они раскалялись сперва докрасна, потом добела и вспыхивали ярко-белым пламенем.
— Вот они, падучие Зрюки! — закричал Чарли.
— Прекрасное зрелище! — сказал мистер Уонка. — Это, пожалуй, будет покрасивей, чем фейерверк!
Спустя мгновенье вся армада Червячих Зрюков исчезла в облаке пепла. Все было кончено.
— Победа! — воскликнул мистер Уонка. — Мы их поджарили, как картошку, и испекли, как блины! Теперь мы спасены!
— О каком спасенье вы говорите? — проговорила бабушка Джозефина. — Через пару секунд мы здесь сами поджаримся, как бифштексы! Посмотрите на стекло — оно уже горячей любой сковороды!
— Не надо пугаться, дорогая леди, — ответил мистер Уонка. — Мой Подъемник оснащен всевозможными автоматическими кондиционерами, аэраторами и вентиляторами. Теперь у нас будет все в полном порядке!
— Я не имею ни малейшего представления о том, что здесь происходит, — сделала миссис Баккет одно из своих немногочисленных заявлений, — но что бы это ни было, оно мне совершенно не по вкусу!
— Как, мама, разве тебе не нравится? — спросил Чарли.
— Нет! — ответила она. — Мне это совсем не нравится. Как, впрочем, и твоему отцу.
— Потрясающе! — сказал мистер Уонка. — Ты только посмотри вниз, Чарли! Видишь, как Земля становится все больше и больше?
— А ведь нам предстоит врезаться в нее со скоростью две тысячи миль в час! — простонала бабушка Джорджина. — Скажите на милость, как вы собираетесь замедлить ход? Вы, верно, об этом и не думали?
— У мистера Уонка есть парашюты, — объяснил ей Чарли. — Бьюсь об заклад, что здесь есть гигантские парашюты, которые раскроются перед самым падением!
— Парашюты? — презрительно проговорил мистер Уонка. — Парашютами пользуются только космонавты и прочие маменькины сынки! А нам не нужны никакие парашюты. Нам не нужно замедлять ход — нам нужно его ускорить! Я уже говорил вам, что нам необходимо падать с совершенно невероятной скоростью, иначе мы не пробьем крышу Шоколадной Фабрики.
— А как же транспортный корабль? — тревожно спросил Чарли.
— Через несколько секунд мы отпустим его, — ответил мистер Уонка. ~~ Ведь у этих троих наверняка есть парашюты, чтобы замедлить падение.
— А почему вы думаете, что мы не упадем куда-нибудь в Тихий океан? — спросила бабушка Джозефина.
— Я вовсе так не думаю, — ответил мистер Уонка, — но надеюсь, что все мы умеем плавать, не правда ли?
— Этот человек совершенно рехнулся! — закричала бабушка Джозефина.
— Он просто полоумный! — воскликнула бабушка Джорджина.
А Большой Стеклянный Подъемник падал все ниже и ниже. И все ближе становилась Земля под ногами. Океаны и континенты летели навстречу нашим путешественникам, увеличиваясь с каждой секундой…
— Дедушка Джо! — приказал мистер Уонка. — Отпустите канат, сэр! Дальше пускай добираются сами! С ними теперь будет все в порядке, если, конечно, их парашюты сработают.
— Готово! — отрапортовал дедушка Джо.
Гигантский транспортный корабль отвалился в сторону. Теперь он уже двигался своим ходом. Чарли на прощанье помахал рукой трем космонавтам, но ни один из них не ответил. Они так и сидели, словно в столбняке уставившись на стариков, старух и маленького мальчика, что плавали по воздуху внутри Стеклянного Подъемника.
— Осталось уже недолго, — проговорил мистер Уонка, добираясь до ряда крошечных бледно-голубых кнопок в верхнем углу. — Скоро выяснится, удастся ли нам остаться в живых. Прошу всех соблюдать абсолютную тишину! Мне необходима полнейшая концентрация внимания, иначе мы приземлимся не туда, куда нужно!
Подъемник нырнул в густое облако, и некоторое время пассажирам было ничего не видно. А когда они вынырнули обратно, транспортный корабль уже исчез. Земля была теперь совсем близко, и прямо под ними расстилались горы и леса… потом поля и рощи… потом маленький город.
— Вот она! — закричал мистер Уонка. — Моя Шоколадная Фабрика! Моя любимая Шоколадная Фабрика!
— Вы хотели сказать: Шоколадная Фабрика Чарли? — поправил дедушка Джо.
— Ну, разумеется! — согласился мистер Уонка. — Я совсем забыл! Конечно, это твоя фабрика! Прости меня, мой мальчик! Ну, вот и приехали!
Сквозь стеклянный пол Подъемника Чарли увидел, как внизу мелькнула широкая красная крыша и высокие фабричные трубы. Подъемник падал прямо на них.

— Закрыть глаза и открыть рот! — закричал мистер Уонка. — Пристегнуть ремни и начать молиться! Мы летим сквозь крышу!

12. Снова на шоколадной фабрике

ТРАХ-ТАРА-РАХ!!!
Треск ломающихся досок; звон разбитого стекла — и абсолютная темнота, в которой Подъемник с невероятным грохотом и скрежетом прокладывал себе дорогу, круша все на своем пути.
Но вдруг грохот прекратился, ход Подъемника стал более плавным, как будто он двигался по рельсам или его катили, словно столик на колесиках. А когда стало светло* Чарли внезапно осознал, что он больше не плавает в воздухе, а стоит на полу› так же как, впрочем, и мистер Уонка, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет и большая кровать. Что же касается бабушки Джозефины, бабушки Джорджины и дедушки Джорджа, то они плюхнулись на нее и сейчас же начали закутываться в одеяла.
— Мы пробили крышу! — радостно завопил мистер Уонка! — Теперь мы на месте!
Дедушка Джо крепко пожал ему руку и сказал:
— Отличная работа, сэр! Просто великолепно!
— Ну и где же мы теперь? — спросила миссис Баккет.
— Мы вернулись, мама! — весело закричал Чарли. — Мы на Шоколадной Фабрике!
— Рада это слышать, но, кажется, мы сделали изрядный круг.
— Пришлось, — сказал мистер Уонка. — Чтобы не попасть в пробки на улицах.
— Никогда не встречала человека, который бы нес столько околесицы и бреда! — заявила бабушку Джорджина.
— Какая может быть беседа без околесицы и бреда? — сказал мистер Уонка.
— Почему вы не следили за маршрутом этого проклятого Подъемника? — закричала бабушка Джозефина, — Прекратите молоть всякую ерунду и ахинею!
— От ерунды и ахинеи дурак становится умнее, — ответил мистер Уонка.
— Что я говорила! — воскликнула бабушка Джорджина. — Он с катушек сошел! У него не все дома и вдобавок крыша поехала! Я хочу домой!
— Поздно! — сказал мистер Уонка. Мы уже на месте.
Подъемник остановился. Двери открылись, и Чарли увидел, что он снова в огромном Шоколадном Цехе, там, где течет Шоколадная река и шумит Шоколадный водопад, где все вокруг съедобно — деревья, кусты, трава и даже прибрежная галька. А к Подъемнику уже со всех сторон спешили сотни крохотных симпатимпасов, радостно размахивая руками и выкрикивая приветствия.

От этого зрелища буквально захватывало дух, и даже бабушка Джорджина на какое-то время оцепенела. Впрочем, ненадолго.
— Это что еще за человечки? — неприязненно спросила она.
— Это симпатимпасы, — объяснил Чарли. — Они такие славные! Они понравятся тебе.
— Тсс! — сказал дедушка Джо. — Слушай, Чарли! Они опять застучали в барабаны — значит, сейчас запоют.

— Мы будем петь светло и звонко, — запели симпатимпасы. —
Вернулся к нам наш Уилли Уонка!
Вернулся цел и невредим!
А знали все мы как один,
Что встретит он в надзвездном мраке
Чудовищ, злобных как собаки.
Казалось, было слышно тут,
Как там они его грызут…

— Хватит, хватит! — воскликнул со смехом мистер Уонка, — Благодарю за теплый прием. Пожалуйста, кто-нибудь помогите нам вытащить отсюда эту кровать.
Сейчас же подбежало полсотни симпатимпасов, которые вытолкнули из Подъемника кровать со стариками. Следом вышли мистер и миссис Баккет, совершенно сбитые с толку происходящим. И последними — дедушка Джо, Чарли и мистер Уонка.

— Ну, а сейчас, — сказал мистер Уонка, обращаясь к дедушке Джорджу, бабушке Джорджине и бабушке Джозефине, — прыгайте из этой проклятой кровати и хватит валять дурака. Я думаю, вы тоже хотите приложить руку к управлению фабрикой!
— Кто, мы? — удивилась бабушка Джозефина.
— Да, вы! — ответил мистер Уонка.
— Вы, наверно, шутите, — сказала бабушка Джорджина.
— Я никогда не шучу! — ответил мистер Уонка.
— А теперь послушайте меня, сэр, — заговорил дедушка Джордж, выпрямляясь на кровати. — Для одного дня вполне достаточно тех неприглядностей, неопрятностей и неприятностей, в которые вы нас уже втянули!
— Но я вас и вытащил из них! — сказал мистер Уонка не без гордости. — Так же, как я вытащу вас из этой кровати, попомните мое слово!

13. Как был изобретен «Уонкавит»

— Я не вставала с кровати двадцать лет и не собираюсь делать это ради кого бы то ни было! — резко сказала бабушка Джозефина.
— И я тоже! — добавила бабушка Джорджина.
— Но еще совсем недавно вас в ней не было, — напомнил мистер Уонка.
— Невесомость есть невесомость, — сказал дедушка Джордж. — Тут уж ничего не поделаешь!
— И все равно мы не касались ногами пола, — уточнила бабушка Джозефина.
— А вы попробуйте, — предложил мистер Уонка. — Вдруг вам понравится?
— Попробуй, Джози! — вступил дедушка Джо. — Это совсем не трудно. Я вот попробовал, и все обошлось!
— Спасибо, но нам и здесь хорошо! — ответила бабушка Джозефина. Мистер Уонка вздохнул и грустно покачал головой.
— Что ж, — медленно и очень печально сказал он, — значит, вот как…
Он склонил голову набок и задумчиво смотрел на стариков. И тут Чарли, который не сводил с него глаз, заметил, что в уголках его губ мелькнула знакомая усмешка. «Ага, — подумал мальчик, — сейчас что-то будет!»
— Полагаю, — произнес мистер Уонка, в задумчивости приставив палец к кончику носа, — полагаю… поскольку случай совершенно необычный… я мог бы израсходовать на вас совсем немного… самую малость…
Он остановился и покачал головой.
— Самую малость чего? — неприязненно спросила бабушка Джозефина.
— Нет, — ответил мистер Уонка. — Это бессмысленно. Если вы твердо решили оставаться в кровати во что бы то ни стало… А эта штука слишком дорогая, чтобы тратить ее попусту. Извините, что я заговорил об этом.
Он повернулся и пошел в сторону.
— Эй, — закричала бабушка Джорджина. — Если уж начали, договаривайте до конца! Что это за дорогая штука, которую нельзя тратить попусту?
Мистер Уонка остановился и неторопливо побрел назад. Медленным и тяжелым взглядом он окинул трех стариков в кровати, Те тоже молча смотрели на него и ждали. Подогревая их любопытство, он выдержал паузу еще немного. Позади него в полном безмолвии толпились симпатимпасы.
— Так о чем бишь вы, говорили? — не выдержала бабушка Джорджина.
— Да продолжайте же в конце концов! — воскликнула бабушка Джозефина.
— Хорошо, — заговорил наконец мистер Уонка, — я расскажу вам. Но слушайте внимательно, потому что это может в корне изменить не только вашу жизнь, но и вас самих.
— Я не хочу, чтобы меня изменяли! — закричала бабушка Джорджина.
— Могу я продолжать, мадам? Благодарю вас. Итак, недавно я по своему обыкновению валял дурака в Цехе Изобретений, смешивая и взбалтывая всякие реактивы и соединения, и вдруг заметил, что у меня получилось что-то совершенно необычное. Эта штука меняла цвет прямо на глазах и вдобавок время от времени подпрыгивала. Да-да, подпрыгивала как живая! «Это еще что за номер?» — закричал я и сейчас же отправил ее в Испытательный Цех, чтобы дать на пробу дежурному симпатимпасу. Эффект оказался мгновенным! Он был потрясающим, невероятным, но в то же время крайне неблагоприятным.
— И что же произошло? — спросила бабушка Джорджина, садясь на кровати.
— Действительно, что же? — сказал мистер Уонка.
— Отвечайте на вопрос! — приказала бабушка Джозефина. — Что случилось с этим симпатимпасом?
— Да… — проговорил мистер Уонка, — конечно… Жалеть о том не стоит, чего уж больше нет… Так вот, я понял, что натолкнулся на новый и невероятно действенный витамин. И, кроме того, я понял, что если мне удастся сохранить его силу, устранив побочный эффект, который оказал такое ужасное действие на дежурного симпатимпаса…
— Какое действие он оказал на симпатимпаса? — не унималась бабушка Джорджина.
— С каждым годом я слышу все хуже и хуже, — сказал мистер Уонка, — поэтому, прошу вас, когда обращаетесь ко мне, говорите немного громче. Спасибо. Итак, я был просто обязан придумать, как устранить этот побочный эффект, чтобы люди могли пользоваться витамином без… э-э…
— Без чего? — рявкнула бабушка Джорджина.
— Без опасности для здоровья, — ответил мистер Уонка. — Словом, я засучил рукава и взялся за, работу. Я не вылезал из своего Цеха Изобретений. Я смешивал день и ночь. Я перепробовал все смеси, какие только существуют на свете, А надо сказать, что в одной из стен Цеха Изобретений есть небольшое отверстие, ведущее непосредственно в Испытательный Цех, который расположен прямо за этой стеной. Таким образом, я мог по мере необходимости сразу передавать полученную новую смесь дежурному доблестному добровольцу. Ну-с, результаты первых нескольких недель были до такой степени неутешительны, что лучше о них це вспоминать. Перейдем сразу к сто тридцать второму дню моих штудий. В то утро я радикально изменил состав смеси и маленькая пилюля, которая получилась в итоге, была уже не такой активной, как прежде. Она по-прежнему постоянно меняла цвет, но теперь только с лимонно-желтого на голубой и обратно. И когда я клал ее на ладонь, она уже не прыгала как блоха, а только слегка подрагивала, да и то еле-еле. Я бегом бросился к отверстию в стене и передал пилюлю дежурному симпатимпасу. Им оказался сморщенный, лысый и беззубый старикан, который в придачу уже пятнадцать лет не вставал с инвалидного кресла на колесах. «Образец номер сто тридцать два», — сказал я старику, делая мелом соответствующую запись на доске. Старик взял пилюлю и стал с опаской ее разглядывать. Впрочем, после того, что произошло со сто тридцать одним его предшественником, мне трудно упрекать его за некоторую боязливость.
— Да что, наконец, произошло с ними? — заорала бабушка Джорджина. — Почему вместо ответа вы все время крутите вокруг да около?
— Я вещи эти держу в секрете, — ответил мистер Уонка. — Так вот, этот мужественный старик, несмотря на свои опасения, запив водой, проглотил пилюлю. И сейчас же началось что-то совершенно невероятное. Его облик стал меняться прямо на глазах! Секунду назад старик был почти абсолютно лысым — только на висках и на затылке торчали пучки седых волос, — а теперь по всей голове, словно молодая трава, рассыпались побеги новых золотых волос; Меньше чем за полминуты, у него отросла прекрасная, густая, рыжая шевелюра! И в то же самое время с его лица начали исчезать морщины — не все, а примерно половина, — так что он вообще стал выглядеть гораздо моложе. При этом он, очевидно, испытывал что-то вроде щекотки, потому что сперва заулыбался, а потом начал хохотать во всю глотку, широко раскрывая рот, в котором я увидел то, что поразило меня больше всего: из бледных голых десен росли зубы! Замечательные, белые, крепкие зубы, которые увеличивались с каждой секундой! Я был так ошарашен, что не мог произнести ни слова. Я стоял, просунув голову в отверстие в стене, и не сводил глаз со старого симпатимпаса. А он между тем начал медленно приподниматься со своего кресла. Сперва он неуверенно как бы ощупал ногами пол. Потом встал… потом сделал несколько шагов… Он взглянул на меня огромными сияющими глазами и тихо проговорил; «Смотрите! Я снова хожу! Это настоящее чудо!» — «Это великий омолодитель „Уонкавит“! — сказал я. — Он вернул вам молодость! Как, по-вашему, сколько вам сейчас лет?» Тщательно поразмыслив, симпатимпас ответил: «Пожалуй, почти точно так же я чувствовал себя, когда мне было лет пятьдесят». — «А сколько вам было перед тем, как вы приняли „Уонкавит“?» — спросил я. «Семьдесят», — ответил он. «Значит, — сказал я, — вы помолодели на двадцать лет». — «Точно! — в восторге закричал он. — Я готов прыгать, как молодой лягушонок!» — «Так уж сразу и прыгать! — сказал я. — Пятьдесят лет — это еще отнюдь не молодость. Посмотрим, не смогу ли я омолодить вас еще немного. Ждите меня здесь, я сейчас вернусь». Я бегом бросился к своему рабочему столу и быстро приготовил еще одну пилюлю «Уонкавита» по прежнему рецепту. «Проглотите-ка ее», — сказал я, протянув симпатимпасу вторую пилюлю. На этот раз, не колеблясь ни секунды, он нетерпеливо сунул ее в рот и быстро запил водой. И представьте себе, не прошло и полминуты, как еще двадцать лет слетели с него, словно кожура с мандарина. Теперь это был стройный и моложавый симпатимпас лет тридцати. Издав радостный вопль, он как сумасшедший принялся плясать и скакать по комнате. «Вы рады?» — спросил я его. «Я в восторге! — закричал он. — У меня припадок телячьего восторга!» Он выбежал из Испытательного Цеха показаться в новом обличье друзьям и родным. Так был изобретен «Уонкавит», — закончил мистер Уонка, — и устранен его ужасный побочный эффект.
— А почему тогда вы не хотите принять его сами? — спросила бабушка Джорджина. — Ведь вы говорили Чарли, что слишком стары, чтобы управлять фабрикой. Отчего бы вам не проглотить пару пилюль и не сбросить лет сорок?
— Задавать вопросы умеют все, — сказал мистер Уонка, — а вот отвечать — совсем другое дело. Итак, если вы трое хотите попробовать этот витамин…
— Минуточку! — заговорила бабушка Джозефина, садясь на кровати.
— Сначала я бы хотела своими глазами взглянуть на этого семидесятилетнего симпатимпаса, которому сейчас тридцать!
Мистер Уонка щелкнул пальцами, и тут же из толпы симпатимпасов выбежал молодой и весьма бойкий мужчина лет тридцати. Остановившись перед кроватью с тремя стариками, он раскланялся и сделал несколько замысловатых па.

— Вот! — гордо проговорил мистер Уонка. — Еще две недели назад это был глубокий старик, не встававший с инвалидного кресла! А посмотрите на него теперь!
— Слышишь, Чарли? — сказал дедушка Джо. — Они опять застучали в свои барабаны!
Вдалеке, на берегу Шоколадной реки, Чарли снова разглядел оркестр симпатимпасов. Он состоял из двадцати исполнителей, и каждый из них молотил в огромный барабан, который был в два раза больше самого музыканта. Странный медленный ритм понемногу захватил остальных симпатимпасов, и, словно в трансе, раскачиваясь из стороны в сторону, они начали распевать:

Для тех, кто слаб, для тех, кто стар,
Для тех, чья жизнь — сплошной кошмар,
Для тех, кто ходит еле-еле
Иль вообще лежит в постели,
Для тех, кто плох совсем на вид
И дать уж дуба норовит —
Теперь придуман «Уонкавит»!
Он вас излечит от артроза,
Хондроза, атеросклероза,
И всяческих других хвороб,
Что нас порой вгоняют в гроб,
В строю зубов исчезнут бреши,
Завьются волосы на плеши,
Румянец вспыхнет на щеках,
И все вокруг, увидев, как
Внезапно вы похорошели,
Вам сразу бросятся на шею!
Но главное (чем нам стократ
Ценнее этот препарат) —
Не факт, что стали вы моложе,
(Хотя и это важно тоже),
А то, что с каждою таблет —
Кой жизни лишних двадцать лёт
Получит каждый индивид,
Употребивший «Уонкарит»!
Теперь к успехам путь, открыт
Тем, кто Умышлен и башковит,
Кто понял, что; ему сулит
Великолепный «Уонкавит»!

14. Рецепт«Уонкавита»

— Вот они, эти пилюли! — воскликнул мистер Уонка…
Он стоял у края кровати, держа в поднятой руке маленький пузырек. Самые дорогие пилюли на свете! Кстати, именно поэтому, — продолжил он, бросив хитрый взгляд на бабушку Джорджину, — я не принимаю их сам. Это слишком дорогой продукт, чтобы переводить его на меня!
Он держал пузырек над кроватью, и трое стариков задрав головы и вытянув тощие шеи, пытались разглядеть, как выглядят эти чудодейственные пилюли. Чарли, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет тоже подошли посмотреть. Надпись на этикетке гласила:
«Уонкавит».
Каждая пилюля омолаживает ровно на двадцать лет. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ; не принимать больше, чем предписано мистером Уонка!
Сквозь стекло было видно, как блестящие ярко-желтые пилюли сверкали и подрагивали внутри пузырька. Пожалуй, даже лучше сказать: вибрировали. Причем вибрировали настолько интенсивно, что невозможно было разглядеть форму самой пилюли. Воспринимался только цвет. Казалось, что под их оболочкой заперто что-то не от мира сего, что-то маленькое, живое и с невероятной энергией рвущееся наружу.
— Они шевелятся, — сказала бабушка Джорджина, — а я не люблю есть то, что шевелится. А вдруг они будут шевелиться в животе, после того как я их проглочу? Как те мексиканские скачущие бобы, которые я съела пару лет назад. Помнишь, Чарли?
— А я же говорил тебе, что их не надо есть, бабушка!
— Они потом скакали у меня внутри целый месяц! Я не могла ни минуты просидеть спокойно!
— Прежде чем я решусь проглотить хоть одну из этих пилюсь, — сказала бабушка Джозефина, — я должна точно знать, из чего они сделаны.
— Не хочу вас пугать, — проговорил мистер Уонка, — но состав пилюль чрезвычайно сложен. Погодите-ка минутку… он у меня где-то был записан.
Он начал рыться в карманах фрака.
— Он должен быть где-то здесь, — бормотал он, — Не мог же, я его потерять. В этих карманах я ношу все самые важные и нужные вещи. Беда только, что их так много…
Мистер Уонка стал выворачивать карманы и выкладывать их содержимое на кровать; самодельная рогатка, игрушечная пищалка, резиновое яйцо, кусочек колбасы, запломбированный зуб, игрушечная граната со зловонным газом, пакетик чесоточного порошка…
— Он должен быть где-то здесь, — все бормотал он, — Обязательно должен быть… Ага! Вот он!
Мистер Уонка выудил из кармана измятый клочок бумаги, разгладил его, поднес к глазам # начал читать вслух:

РЕЦЕПТ ИЗГОТОВЛЕНИЯ — «УОНКАВИТА»
Возьмите плитку самого, лучшего шоколада весом в одну тонну или, если для вас это проще, двадцать полных мешков молотого шоколада. Засыпьте в большой котел и поставьте в раскаленную печь. Когда шоколад расплавится, немного уменьшите огонь, чтобы не пригорело. Затем в кипящий шоколад добавляйте при непрерывном помешивании и строго в указанном порядке следующие ингредиенты (каждый ингредиент следует закладывать только после того, как предыдущий полностью растворится):

копыто кентавра,

хобот (и портфель) слона, [1]

желтки трех яиц трехсогузки,

жир африканского жирафа,

рог бодливой коровы (которого ей Бог не дает),

сок мениска василиска,

шесть унций из пункций молодого недоскреба,

три волосинки (и две ворсинки) из спинки морской свинки,

клюв розовогрудого альбарбоса,

мозоль гиены, не соблюдавшей личной гигиены,

четыре усика безусого четырехуса,

череп (а также пахи и ахи) морской черепахи,

панты пантеры,

уд удава,

мокрота крота,

кожа (и рожа) пятнистой тарарабумбии,

белки двенадцати яиц белки,

два локтя пучеглазого брандахлыста (если не найдется двух локтей, то сойдет и аршин),

квадратный корень астролябии, растущей в бермудском треугольнике,

ключица (и замок) дикого комодавра.

После того, как все вышеперечисленное полностью растворится, продолжайте кипячение на протяжении следующих двадцати семи суток, исключив помешивание. К концу этого периода вся жидкость должна испариться и на дне котла останется твердый комок смеси размером с футбольный мяч. Разбейте его молотком и внутри увидите маленькую круглую пилюлю. Это и будет «Уонкавит».

15. До свиданья, Джорджина!

Мистер Уонка закончил читать рецепт и, бережно скатав листок, сунул его обратно в карман.
— Да, чрезвычайно сложный состав! — сказал он. — Неудивительно, что мне пришлось так долго его подбирать.
Мистер Уонка поднял пузырек над головой и слегка встряхнул его. Пилюли внутри громко застучали друг о друга, словно стеклянные шарики.
— Ну, сэр, — сказал он, предлагая пузырек сначала дедушке Джорджу, — хотите попробовать пилюлю-другую?
— Готовы ли вы поклясться, что действие будет таким, как вы говорили, и никаким другим? — спросил дедушка Джордж.
Мистер Уонка положил руку на грудь и торжественно произнес:
— Клянусь!
Вперед выступил Чарли, а следом и дедушка Джо. Эти двое все время старались держаться вместе.
— Извините, пожалуйста, за вопрос, — сказал Чарли, — но все-таки уверены ли вы до конца, что абсолютно правильно составили смесь?
— Я-то уверен, а с чего это ты вдруг начал задавать такие дурацкие вопросы? — спросил мистер Уонка.
— Я вспоминаю о жевательной резинке, которую вы дали Виолетте Борегард, — ответил Чарли.
— Так вот что тебя беспокоит! — воскликнул мистер Уонка. — А разве ты не помнишь, мой мальчик, что я вовсе не давал Виолетте этой резинки? Она схватила ее без разрешения! Я кричал: «Остановись! Выплюнь обратно!» — но глупая девчонка не обращала на меня никакого внимания. А «Уонкавит» — это совсем другое дело. Я сам предлагаю эти пилюли твоему дедушке и бабушкам. Я рекомендую их! И если их принимать согласно моим предписаниям, они безвредны, как леденцы!
— Разумеется, безвредны! — закричал мистер Баккет. — Удивляюсь, чего еще вы ждете?
Попав в Шоколадный Цех, мистер Баккет буквально стал другим человеком. Раньше это был тихий, скромный и застенчивый мужчина. Проведя большую часть жизни за прикручиванием колпачков к тюбикам с зубной пастой, едва ли можно выработать в себе иные черты характера. Но волшебное зрелище огромной Шоколадной Фабрики вдохнуло в него новые силы. А вся эта история с пилюлями просто потрясла его.
— Послушайте! — закричал он, подойдя к краю кровати. — Мистер Уонка предлагает вам новую жизнь! Так соглашайтесь, пока не поздно!
— Это восхитительное ощущение! — сказал мистер Уонка. — И все произойдет очень быстро. По году в секунду. То есть за каждую секунду вы будете становиться моложе ровно на один год.
Он подошел к кровати и аккуратно поставил пузырек с пилюлями на самую середину.
— Прошу вас, друзья мои! — сказал он. — Угощайтесь!
— Смелей! — закричали хором симпатимпасы.

Теперь к успехам путь открыт
Тем, кто смышлен и башковит,
Кто понял, что ему сулит
Великолепный «Уонкавит»!

Это было уже чересчур для несчастных стариков. Все трое одновременно бросились на маленький пузырек. Шесть костлявых рук пытались схватить его, но проворней всех оказалась бабушка Джорджина. С победным воплем она отвинтила крышку и высыпала крошечные желтые пилюли на колени, загородив их руками от остальных, чтобы никто не мог отнять ее добычу. Она быстро пересчитала пилюли и возбужденно воскликнула:
— Отлично! Здесь двенадцать штук! Шесть мне и по три — вам!
— Так нечестно! — завизжала бабушка Джозефина. — Каждому полагается по четыре!
— По четыре! — крикнул дедушка Джордж. — Эй, Джорджина, отдавай мою долю!
Мистер Уонка пожал плечами и отвернулся. Он терпеть не мог ссор и склок и не переносил в людях жадности и эгоизма. «Пусть сами разбираются между собой!» — подумал он и пошел прочь. Он медленно брел к Шоколадному водопаду и говорил себе: «Никуда не денешься! К сожалению, люди почти никогда не могут разойтись миром, если речь заходит о чем-то по-настоящему ценном. И хуже всего они ссорятся из-за денег. А ведь эти пилюли дороже денег. Они дают то, что нельзя купить ни за какую цену. Каждая из них стоит по меньшей мере миллион долларов». Он знал, что на свете есть много очень богатых людей, которые готовы заплатить и больше, чтобы стать на двадцать лет моложе. Он остановился у берега Шоколадной реки под самым водопадом, глядя как расплавленный шоколад с шумом и плеском падает вниз. Мистер Уонка надеялся, что грохот водопада заглушит крики спорящих стариков, но надежда оказалась тщетной. Он прекрасно слышал все, что делалось у него за спиной.
— Я первая их взяла! — кричала бабушка Джорджина. — Значит, мне и делить!
— Ишь какая умная! — вопила бабушка Джозефина. — Мистер Уонка дал их не тебе одной! Он дал их всем нам!
— Мне полагается моя доля, и я ее получу во что бы то ни стало! — орал дедушка Джордж. — Эй, жена! А ну-ка давай ее сюда!
Потом, прерывая перепалку, раздался строгий голос дедушки Джо:
— Прекратите немедленно! Все трое! Вы ведете себя как дикари!
— А ты, Джо, не суйся не в свое дело! Тебя это не касается! — заявила бабушка Джозефина.
— И вообще, Джози, — продолжал дедушка Джо, — будь поосторожней. Четыре пилюли — слишком много для одного человека.
— Конечно! — вмешался Чарли. — Бабушка, ну пожалуйста, съешьте по одной или по две штуки, как говорил мистер Уонка, и оставьте немного для мамы с папой и для дедушки Джо!
— Да уж! — воскликнул мистер Баккет. — Я бы не отказался от такой пилюльки!
— Как было бы замечательно, — проговорила миссис Баккет, — стать на двадцать лет моложе и забыть, как по вечерам ноют ноги! Мама, не могла бы ты выделить нам по одной штуке?
— Едва ли! — отрезала бабушка Джорджина. — Эти пилюли предназначены только для нас троих! Так сказал мистер Уонка!
— Где моя доля? — заорал дедушка Джордж. — Джорджина, я кому сказал, давай ее сюда!
— Отпусти меня, грубиян! — раздался крик бабушки Джорджины. — Ты делаешь мне больно! Ой!.. Хорошо! Хорошо! Перестань выкручивать мне руку, и я разделю их поровну!.. Вот… Четыре Джозефине… четыре Джорджу… и четыре мне…
— То-то же! — сказал дедушка Джордж. — Давно бы так. Ну, кто принесет немного воды?
Даже не оборачиваясь, мистер Уонка знал, что три симпатимпаса уже бегут к кровати с тремя стаканами воды. Симпатимпасы всегда рады помочь любому.
Наступила небольшая пауза, а потом опять раздался голос дедушки Джорджа:
— Пошло дело!
— Я снова буду молодой и красивой! — воскликнула бабушка Джозефина.
— Прощай, старость! — кричала бабушка Джорджина. — Ну-ка, все дружно! До дна!
В районе кровати все затихло. Мистеру Уонка ужасно хотелось обернуться и посмотреть, что там творится, но усилием воли он заставил себя не делать этого. Краешком глаза он видел толпу неподвижно застывших симпатимпасов — их глаза были напряженно устремлены в направлении кровати. Потом тишину нарушил голос Чарли:
— Ох ты! Вы только посмотрите! Фантастика! Это… это невероятно!
— Я не верю своим глазам! — завопил дедушка Джо, — Они становятся вся моложе и моложе! На самом деле! Гляньте-ка на волосы Джорджа!
— А зубы! — кричал Чарли. — Эй, дедушка, у тебя выросли новые зубы!
— Мама! — бросилась миссис Баккет к бабушке Джорджине. — Мама! Ты такая красивая! Ты такая молодая! А посмотри на папу!
Она указала на дедушку Джорджа.
— Разве не красавец?
— Что ты чувствуешь, Джози? — взволнованно спросил дедушка Джо. — Скажи мне, каково снова почувствовать себя тридцатилетней?… Минутку! Да тебе уже меньше тридцати! Двадцать и ни одного дня больше!.. Может быть, уже хватит?… Я бы на твоем месте остановился. Двадцать лет — прекрасный возраст!..
Мистер Уонка грустно покачал головой и закрыл глаза руками. Если бы кто-нибудь стоял сейчас рядом с ним, он бы услышал, как мистер Уонка тихонько бормочет про себя:
— Боже мой, боже мой! Снова то же самое…
— Мама! — кричала миссис Баккет, но в ее голосе уже слышались тревожные истерические нотки. — Мама, не пора ли остановиться? Это уже слишком! Тебе уже куда меньше двадцати… Никак не больше пятнадцати… даже десяти… Мама… ты… ты… ты уменьшаешься!
— Джози! — одновременно с миссис Баккет кричал дедушка Джо. — Джози, прекрати! Ты уже стала маленькой девочкой! Остановите ее! Скорей!
— Они ушли слишком далеко! — воскликнул Чарли.
— Они съели слишком много! — сказал мистер Баккет.
— Мама уменьшается быстрее всех! — стонала миссис Баккет. — Мама, ты слышишь меня? Ты можешь остановиться?
— Вот это скорость, ничего не скажешь! — проговорил мистер Баккет, который, казалось, один получал удовольствие от всего происходящего. — Действительно год в секунду!
— Похоже, этих годов у них больше не осталось! — простонал дедушка Джо.
— Маме уже не больше четырех! — плакала миссис Баккет. — Три… два… год… Господи, помилуй! Что с ней? Куда она пропала? Мама! Джорджина! Где ты? Мистер Уонка! Идите скорей сюда! Скорей! Случилось что-то ужасное! Что-то не так сработало! Моя мама исчезла!
Мистер Уонка тяжело вздохнул, повернулся и неторопливо и абсолютно спокойно направился к кровати.
— Где моя мама? — рыдала миссис Баккет.
— Взгляните на Джозефину! — кричал дедушка Джо. — Умоляю вас, взгляните на нее!
Мистер Уонка посмотрел на бабушку Джозефину. Он сидела в середине огромной кровати и надрывалась: «Уа! Уа! Уа!»
— Это же грудной ребенок! — кричал дедушка Джо. — Моя жена теперь — грудной ребенок!
— И дедушка Джордж такой же! — радостно улыбаясь проговорил мистер Баккет. — Вон он ползает вокруг! Кто бы сказал, что это мой дорогой тесть, отец моей жены!

— Да, это мой отец! — стенала миссис Баккет. — Но где же Джорджина, моя старушка-мать? Она исчезла! Мистер Уонка, ее нигде нет! Совершенно нигде! Я видела, как она уменьшалась, уменьшалась и наконец стала такой маленькой, что растворилась в воздухе! Я хочу знать, куда она делась! И как можно ее оттуда извлечь?
— Леди и джентльмены! — сказал мистер Уонка, подойдя к кровати и поднимая руки, чтобы их успокоить. — Прошу вас, пожалуйста, не изводите себя! Ничего страшного…
— И это вы называете «ничего страшного»? — закричала бедная миссис Баккет. — Когда моя старушка-мать пропала неизвестно куда, а мой отец стал грудным младенцем…
— Славный карапуз! — заметил мистер Уонка.
— Не могу не согласиться, — вставил мистер Баккет.
— А как насчет моей Джози? — воскликнул дедушка Джо.
— А что с ней такого? — спросил мистер Уонка. — Она очень изменилась, не правда ли?
— Да! То есть я хотел сказать: нет! Я сам не знаю, что говорю! Она тоже стала грудным ребенком!
— Но очень здоровым, не так ли? — сказал мистер Уонка. — Позвольте спросить вас, сэр, сколько пилюль она приняла?
— Четыре, — мрачно ответил дедушка Джо. — Как все.
В горле у мистера Уонка что-то скрипнуло, а на лице появилось выражение глубокой скорби.
— Почему, ну почему люди не могут быть хоть немного внимательней? — грустно проговорил он. — Почему они не слушают, что я им говорю? Ведь я заранее и очень подробно объяснил, что каждая пилюля омолаживает ровно на двадцать лет. Так что если бабушка Джозефина приняла четыре штуки, то она автоматически становится моложе на… четырежды двадцать, сколько это будет?… дважды четыре-восемь, добавляем ноль… восемьдесят… она автоматически становится моложе на восемьдесят лет. Позвольте мне спросить вас, сэр, сколько лет было вашей жене до приема пилюль?
— Восемьдесят, — ответил дедушка Джо. — Восемьдесят лет и три месяца. [2]
— Вот и получается! — воскликнул мистер Уонка, расплываясь в радостной улыбке. — «Уонкавит» работает как часы! Сейчас ей ровно три месяца! В жизни не видел такого пухленького розанчика!
— Я тоже! — сказал мистер Баккет. — Она бы взяла приз на конкурсе самого здорового ребенка!
— Первый приз! — добавил мистер Уонка.
— Не огорчайся, дедушка! — сказал Чарли, взяв старика за руку. — Не переживай! Она и вправду симпатичная девочка!
— Мадам! — обратился мистер Уонка к миссис Баккет. — Позвольте спросить вас, сколько лет было вашему отцу, дедушке Джорджу?
— Восемьдесят один год! — прорыдала миссис Баккет. — Ровно восемьдесят один.
— Значит, теперь он — крупный, здоровый годовалый мальчуган! — радостно объявил мистер Уонка.
— Потрясающе! — сказал жене мистер Баккет. — Ты будешь первой в мире женщиной, которая меняла подгузники своему отцу!
— Пусть сам меняет свои вонючие подгузники! — заявила миссис Баккет. — Я хочу знать, где моя мать! Где бабушка Джорджина?
— Ах, да! — проговорил мистер Уонка. — Эхе-хе!.. Где же наша бабушка Джорджина? А сколько лет было упомянутой леди?
— Семьдесят восемь, — ответил миссис Баккет.
— Ну, конечно! — засмеялся мистер Уонка. — Теперь все понятно!
— Что понятно? — спросила миссис Баккет.
— Дорогая мадам! — сказал мистер Уонка. — Если вашей матери было всего семьдесят восемь лет, и она приняла четыре пилюли «Уонкавита», которые, как мы только что выяснили, омолаживают человека ровно на восемьдесят лет, то нечего удивляться, что она исчезла. Она откусила больше, чем могла проглотить! Она сбросила больше лет, чем ей было!
— Что вы имеете в виду? — спросила миссис Баккет.
— Элементарная арифметика! — сказал мистер Уонка. — Сколько будет семьдесят восемь отнять восемьдесят?
— Минус два, — ответил Чарли.
— Ура! — воскликнул мистер Баккет. — Моей теще минус два года!
— И где же она теперь, позвольте спросить? — проговорила миссис Баккет.
— Это хороший вопрос, — ответил мистер Уонка. — Очень грамотный вопрос! Действительно, где же она теперь?
— И у вас нет ни малейшего предположения?
— Разумеется, есть! Я совершенно точно знаю, где она находится!
— Так скажите скорей!
— Видите ли, — ответил мистер Уонка, — вам необходимо понять, что если вашей матери сейчас минус два года, то ей нужно прибавить два года, чтобы добраться до нуля. Значит, ей придется подождать…
— И где же она будет ждать? — спросила миссис Баккет.
— Натурально, в зале ожидания! — ответил мистер Уонка.
«БУМ-БУМ! БУМ-БУМ! — внезапно загремели барабаны оркестра. — БУМ-БУМ! БУМ-БУМ! БУМ-БУМ!» И несколько сотен симпатимпасов, собравшихся в Шоколадном Цехе, начали скакать, подпрыгивать и раскачиваться в ритм музыке. «Послушайте нас!» — распевали они.

Из уваженья к этой теме
Мы просим вас хотя б на время
Не засыпать и не храпеть,
Ведь то, о чем мы будем петь,
Имеет важное значенье
Для всех людей без исключенья.
Итак, вот вкратце наш рассказ.
Слыхал ли кто-нибудь из вас
О крошке Голди — той, что летом
Гостить к любимой тетке в Четтэм
Приехала? В один из дней
С утра сказала тетя ей:
«Ты знаешь, детка, я поеду
Куплю чего-нибудь к обеду!»
Ну чтоб ей — спросит тут любой —
Не взять племянницу с собой?
Увы, на то была причина:
Чтоб выпить в баре рюмку джина.
И вот, хромая и кряхтя,
Уходит тетя, а дитя,
Подобно молодой овечке,
Бежит, естественно, к аптечке.

И что же видит там она:
Аптечка до краев полна
Пилюль, суспензий и таблеток В
сех форм, размеров и расцветок!
«Ура! Попробуем вон ту!» —
И вот она уже во рту. —
«Ой, как же вкусно, как же сладко!
И пахнет, словно шоколадка!»
Но, проглотив двенадцать штук,
Почувствовала Голди вдруг,
Что стало ей немного дурно:
Она икает некультурно
И ощущенья в животе
Какие-то совсем не те.

Откуда ж было знать бедняжке
Про тот мучительный и тяжкий
Недуг, которым тетя Кэт
Страдала двадцать восемь лет.
Звалась та страшная зараза
Хроническим скопленьем газа,
А весь аптекарский запас
И предназначен был как раз,
Чтоб в дождь и в зной, в жару и в стужу
Те газы выводить наружу.
Причем случилось, как на грех,
Что самым сильным среди всех
То дьявольское средство было,
Которым злоупотребила
Малышка Голди, — врач его
Назначил пить раз в год всего
По полпилюли. Всем нам ясно,
Как для детей оно опасно.
Сперва у девочки внутри
Всхрапнуло что-то раза три,
Но это было лишь начало —
Потом там что-то заурчало,
Зашевелилось, а потом
Раздался страшный треск и гром!

На стенах задрожали полки,
Из люстры брызнули осколки
И штукатурка с потолка
Уже посыпалась слегка.
Сосед промолвил, брови хмуря:
«Похоже, скоро грянет буря!»
Но взрывы, грохот, рев и рыг
Не прекращались ни на миг.
В испуге шепчет Голди-крошка:
«Мне нездоровится немножко».
(Формулировка хоть верна,
Но, безусловно, смягчена —
Иначе выражаться надо,
Когда в желудке канонада.)
Меж тем вернулась тетя Кэт,
С собою в дом внеся букет
Двойного джина. В чем тут дело,
Старушка сразу разглядела.
«Пилюли!» — ахнула она.
«Я, тетя, кажется, больна», —
Сквозь слезы Голди простонала.
«Тут удивительного мало,
Раз ты могла, забыв про честь,
Тайком мои пилюли съесть.
Не худо было б извиниться», —
Сказала тетя и в больницу
Звонит, мол, шлите докторов:
Ребенок очень нездоров.

Друзья, мы знаем: вероятно,
Вам будет слышать неприятно
Про зонд, катетер и клистир
(Хотя с их помощью спасти
Врачи пытались Голди) — вы ж ведь
Хотите знать, сумела выжить
Малышка Голди или нет.
Врачи, собравшись на совет
Вокруг девической постели,
Вздыхали, охали, кряхтели
И уж спровадить на тот свет
Больную девочку хотели,
Мол, еле-еле душа в теле,
Но тут малышка им в ответ
Сказала весело: «Похоже,
Я выздоравливаю все же!»
И вот, очухавшись с трудом,
Вернулась наша Голди в дом
К своей любимой тете Кэтти,
Куда за ней в кабриолете
Приехал через день отец.
На том истории конец?
Но нет! Несчастья Голди хворой
Закончатся еще не скоро.
Ведь если яд в больших количествах вы внутрь себе ввели,
То это худшее из бедствий
Пройти не может без последствий.
А с бедной Голди, как назло,
Такое и произошло.
Она пилюль так много съела,
Что те, в ее внедрившись тело,
Остались там на много лет,
Ей принося ужасный вред
И много разных огорчений.
Ведь вместо милых развлечений,
Веселых игр и приключений
Ей каждый день часов на шесть
Теперь приходится засесть
В клозет — а это, скажем прямо,
Не красит облик юной дамы.
Итак, друзья, поверьте нам:
Чтоб избежать подобных драм
И нежелательных оказий,
Вам следует ни в коем разе
Лекарств без спроса в рот не брать
И в страшных дозах их не жрать.

16. «Витауонк» м Минусландия

— Теперь все зависит от тебя, Чарли, — сказал мистер Уонка. — Это твоя фабрика — как ты скажешь, так и будет. Заставить нам бабушку Джорджину ждать два года или попробовать вернуть ее прямо сейчас?
— Вы действительно могли бы ее вернуть? — закричал Чарли.
— Попытка — не пытка. Почему бы не попробовать, если только ты на самом деле этого хочешь?
— Конечно, хочу! Хотя бы ради мамы. Видите, как она переживает? Несчастная миссис Баккет в слезах сидела на краешке кровати и утирала глаза платком.
— Бедная мамочка! — все повторяла она. — Теперь ей минус два года, и я не увижу ее целых двадцать четыре месяца, если только увижу вообще!
С другой стороны кровати сидел дедушка Джо и с помощью одного из симпатимпасов кормил из бутылочки свою трехмесячную супругу. А рядом мистер Баккет пытался ложечкой затолкать в рот годовалому дедушке Джорджу нечто под названием «Растительное детское питание Уонка», но по большей части разливал все ему на грудь и на подбородок.

— Ну и грязная же работенка! — сердито ворчал он. — Говорили: приедешь на Шоколадную Фабрику, будешь как сыр в масле кататься! А кончилось тем, что я стал кормящей матерью для собственного тестя!
— Все идет как по писаному, Чарли! — сказал мистер Уонка, оглядывая эту трогательную сцену. — Они прекрасно справляются без нас. Мы здесь пока не нужны. Пойдем искать бабушку Джорджину!
Он схватил Чарли за руку и потащил к открытой двери Большого Стеклянного Подъемника.
— Нам нужно спешить, если мы хотим успеть до начала!
— До начала чего?
— До начала вычитания, конечно! Ведь все отрицательные числа вычитаются! Ты что, совсем не знаешь арифметики?
Они были уже внутри Подъемника, и мистер Уонка торопливо искал нужную среди сотен других кнопок.
— Вот она! — наконец проговорил он, осторожно нажимая маленькую матовую кнопочку, на которой было написано «Минусландия».
Двери мягко закрылись, и с жутким свистящим звуком могучая машина прыгнула вправо. Чарли изо всех сил ухватился за ноги мистера Уонка, но тот выбросил из стены откидное сиденье и пригласил:
— Присаживайся, дорогой Чарли, и не забудь пристегнуть ремни! На дороге будет много крутых поворотов!
С обеих сторон сиденья действительно были крепкие ремни, и Чарли затянул их потуже. Мистер Уонка откинул сиденье для себя и тоже надежно пристегнулся.
— Нам нужно опуститься глубоко под землю! — сказал он. — Ты даже не представляешь себе как глубоко!
Подъемник набирал скорость, непрерывно меняя направление движения. Он резко свернул налево, некоторое время шел прямо, потом опять свернул налево — но при этом с каждой минутой уходил все глубже вниз.
— Эй! Посмотри-ка сюда! Скорей! — проговорил мистер Уонка.
Чарли глянул сквозь стекло и мельком успел увидеть что-то похожее на огромный карьер с неровными скалистыми стенами, усыпанными сотнями симпатимпасов с кирками и отбойными молотками в руках.
— Леденцы, — сказал мистер Уонка. — Крупнейшее в мире месторождение леденцов!
Подъемник мчался дальше.
— Мы уходим все глубже, Чарли. Все глубже и глубже. Сейчас мы уже где-то на глубине двести тысяч футов.
За стеклом проносились самые диковинные картины, но Подъемник несся с такой чудовищной скоростью, что Чарли только иногда удавалось разглядеть хоть что-то. Один раз ему показалось, что он видит кучку крошечных домиков, похожих на перевернутые чашки. Между ними были даже улочки, по которым прогуливались симпатимпасы. В другой раз, когда они пересекали огромную рыжую равнину, утыканную какими-то штуковинами, напоминавшими буровые вышки, Чарли увидел, как из земли внезапно ударил высокий столб густой коричневой жидкости.
— Шоколадный фонтан! — закричал мистер Уонка, хлопая в ладоши. — Обалдеть можно, какой здоровый! Отлично! А он нам так нужен!
— Что это такое? — спросил Чарли.
— Мы снова нашли шоколад, мой мальчик! Новое богатое месторождение! Какой замечательный фонтан! Да ты только посмотри!
С устрашающим ревом Подъемник устремился вниз еще круче, чем раньше, и по-прежнему сотни, буквально сотни, захватывающих картин мелькали за его стеклами. Вращались какие-то гигантские шестерни, что-то взбивали огромные миксеры, мимо проносились бескрайние сады конфетных деревьев, пролетали озера, размером с футбольное поле, наполненные разноцветными жидкостями — синей, зеленой, желтой. И везде можно было увидеть работающих симпатимпасов.
— Теперь ты понимаешь, что все, что ты видел раньше, когда мы путешествовали по фабрике с этими несносными детьми, было только ничтожной частью всего предприятия? — спросил мистерУонка. — Оно уходит под землю на много миль. В самое ближайшее время я постараюсь тебе все показать. Но если делать это с толком и не спеша, то нам не хватит и трех недель. А сейчас у нас есть другие заботы, и мне надо сказать тебе кое-что очень важное. Слушай внимательно. Мне придется говорить очень быстро, потому что через пару минут мы уже будем на месте. Я полагаю, ты сообразил, что происходило в Испытательном Цехе с теми симпатимпасами, на которых я проверял свой «Уонкавит». Разумеется, ты догадался, что они ушли в минус и исчезли, точно так же как твоя бабушка Джорджина. Состав был гораздо сильней, чем нужно. Одному из симпатимпасов стало аж минус восемьдесят семь! Только представь себе!
— Вы хотите сказать, что ему теперь придется ждать целых восемьдесят семь лет? — спросил Чарли.
— Это-то меня и беспокоило, мой мальчик! В конце концов, уважающий себя человек не может оставлять своих лучших друзей в минусе на целых восемьдесят семь лет…
— А если их еще вдобавок вычтут! — добавил Чарли. — Это ужасно…
— Конечно! Но что мне оставалось делать? И тогда я сказал себе: «Уилли Уонка! Если ты смог изобрести „Уонкавит“, который делает людей моложе, то с таким же успехом ты можешь изобрести и что-нибудь еще, что делало бы их старше!»
— Ага! — закричал Чарли. — Понятно, к чему вы клоните! Тогда можно будет все минусы превратить в плюсы и вернуть людей обратно!
— Совершенно верно, мой мальчик! Но при том условии, что я смогу найти, где они сейчас находятся.
Подъемник еще круче ринулся вниз. Казалось, он устремился к центру Земли. Теперь за стеклами уже ничего не было видно — вокруг царила непроглядная тьма.
— И вот, — продолжал мистер Уонка, — я опять засучил рукава и взялся за работу. Снова и снова я ломал голову над новым рецептом… Я должен был материализовать возраст, чтобы делать людей старше… еще старше… И меня осенило. «Ага! — воскликнул я. — Кто из живых организмов старше всех на земле? Кто живет дольше других?»
— Деревья, — сказал Чарли.
— Верно! Но какие деревья? Не дугласова пихта, не дуб, не кедр. Нет, мой мальчик! Старше всех пирамидальная сосна, что растет на склонах пика Уилера в штате Невада. Сегодня там можно найти экземпляры, которым не меньше четырех тысяч лет от роду! Это факт, Чарли! Можешь спросить любого дендрохронолога, только не забудь посмотреть это слово в словаре, когда мы вернемся. Окрыленный этой идеей, я вскочил в свой Большой Стеклянный Подъемник и пустился колесить по свету, собирая частицы долгожителей…

пинту смолы 4000-летней пирамидальной сосны,

обрезки ногтей с пальцев правой ноги 168-летнего русского крестьянина Петровича,

яйцо, отложенное 200-летней черепахой, принадлежащей королю Тонги,

хвост 51-летнего аравийского скакуна,

ус 36-летнего кота по кличке Пупсик,

старую блоху, которая 36 лет жила на Пупсике,

хвост 207-летней гигантской тибетской крысы,

гнилой зуб 97-летней старой ведьмы, живущей в пещере на горе Попокатепель,

бабки 700-летнего буйвола из Перу…

… из самых разных стран. Да, Чарли, я искал везде старые живые существа и от каждого из них брал какой-нибудь небольшой, но важный орган — волосок, ресницу — иногда это была унция-другая грязи, которую я соскребал с его пяток, пока оно спало. Я выслеживал кабана-свистуна, рисового тупиала, мокрохвостку, жабистого попугая, обоюдоострого слизня, гигантскую завитушку и ядовитую чучундру, что может с пятидесяти ярдов попасть в глаз своей ядовитой слюной. Но сейчас не время рассказывать об этом подробно. Короче говоря, после того как я несколько долгих недель кипятил, выпаривал, смешивал и тестировал в своем Цехе Изобретений, мне удалось получить маленькую чашечку черной маслянистой жидкости, из которой я дал четыре капли на пробу одному храброму двадцатилетнему симпатимпасу, добровольно согласившемуся участвовать в эксперименте.
— И что произошло? — спросил Чарли.
— Это было невероятно! — воскликнул мистер Уонка. — Не успел он проглотить свои четыре капли, как сейчас же начал сморщиваться и съеживаться, волосы и зубы стали выпадать и буквально через несколько мгновений он превратился в дряхлого 75-летнего старика! Вот так, дорогой Чарли, и был изобретен «Витауонк»!
— А вы вернули из минуса всех остальных симпатимпасов?
— А как же? Всех до одного! Сто тридцать один симпатимпас был возвращен из минуса! Конечно, мой мальчик, все это было не так просто, как на словах. Пришлось преодолеть много неожиданных препятствий и затруднительных ситуаций… Бог ты мой! Да мы уже почти на месте! Хватит разговоров — я должен следить за дорогой!
В этот момент Чарли осознал, что моторы Подъемника больше не ревут и сам он уже не мчится вперед с сумасшедшей скоростью. Кажется, моторы вообще перестали работать, а Подъемник начал свободно дрейфовать в пространстве.
— Отстегни ремни! — сказал мистер Уонка. — Мы должны быть готовы к действию!
Чарли отстегнул ремни, встал с откидного стула и посмотрел за стекло. Подъемник медленно плыл в густом сером тумане, который яростно клубился вокруг, как будто со всех сторон его нагоняли могучие ветры. Причем впереди туман казался еще более густым, почти черным, и клубился еще свирепей и страшнее. Мистер Уонка открыл дверь лифта.
— Отойди от дверей! — сказал он. — Что бы ни случилось, главное не вывалиться наружу!
Клубы тумана ворвались внутрь Подъемника, неся с собой затхлый и спертый воздух глубокого подземелья. Стояла свинцовая всепоглощающая тишина. Ни звука, ни шороха, ни ветерка. От этой серой потусторонней тишины Чарли стало немного жутковато — как будто он в самом деле попал на тот свет, где нет живых людей.
— Вот она, Минусландия! — прошептал мистер Уонка. — Теперь нам надо отыскать здесь твою бабушку, а это уж как повезет. Может, найдем, а может, и нет!

17. В Минусландии

— Не нравится мне здесь! — прошептал Чарли. — Прямо оторопь берет!
— И меня тоже, — ответил мистер Уонка. — Но нужно взять себя в руки и делать свое дело.
Туман оседал на стекле Подъемника, и видеть, что делается снаружи, можно было теперь только через раскрытую дверь.
— Мистер Уонка, а водятся здесь какие-нибудь живые существа?
— Здесь полным-полно Гнолей.
— А они опасны?
— Если Гноль тебя укусит, мой мальчик, считай, что ты пропал!
Окутанный облаком грязно-серого тумана, Подъемник медленно опускался все ниже и ниже, мягко раскачиваясь из стороны в сторону.
— А как выглядят эти Гноли? — спросил Чарли.
— Никак, — ответил мистер Уонка. — Они не могут выглядеть.
— Вы хотите сказать, что никогда их не видели?
— Их нельзя увидеть, мой мальчик. Можно только почувствовать, как они вопьются в тебя… Но будет поздно — от них уже не спасешься!
— Так значит… Они и сейчас могут быть вокруг нас?
— Очень вероятно, — проговорил мистер Уонка.
Чарли почувствовал, как по телу у него бегут мурашки.
— А от их укуса умираешь сразу? — спросил он.
— Сначала тебя вычтут… потом разделят… Делить будут медленно — это занимает много времени… Вообще, это очень долгий и болезненный процесс… А потом ты станешь одним из них.
— Мистер Уонка, а нельзя ли нам закрыть дверь? — спросил Чарли.
— Боюсь, что нет, мой мальчик! Ведь сквозь стекло мы теперь не сможем увидеть твою бабушку — оно совсем затуманилось.
Чарли стоял у открытых дверей Подъемника и смотрел на клубящийся туман. Вот так, думал он, наверно, и выглядит ад… только без адского пламени… Во всем здесь чувствовалось что-то нечистое… что-то дьявольское… Вокруг такая мертвящая тишина, такая пустота, такая безысходность… И вдобавок это постоянное движение, эти клубы и завихрения густого тумана, как будто его гонит какая-то тайная злобная сила… Чарли вдруг почувствовал, как кто-то коснулся его руки. От неожиданности он подскочил на месте и чуть не выпрыгнул из Подъемника.
— Не бойся, — раздался голос мистера Уонка. — Это всего лишь я.
— Ох! — Чарли едва перевел дыхание. — Я уж было подумал…
— Я знаю, что ты подумал, Чарли… Я хотел тебе сказать… я рад, что ты со мной. А представь себе, каково здесь одному… Мне ведь приходилось спускаться сюда одному… и много раз…
— Я бы, наверно, не смог… — проговорил Чарли.
— Вот она! — воскликнул мистер Уонка, указывая пальцем в туман. — Нет, это не она… Боже мой, я готов был поклясться, что только сейчас видел ее на краю вон того темного пятна! Смотри внимательней, Чарли!
— Вон! — сказал Чарли. — Вон там! Смотрите!
— Где? — закричал мистер Уонка. — Покажи пальцем!
— Ее… ее уже снова нет. Она как будто растаяла… — растерянно проговорил Чарли.
Они стояли перед открытой дверью, вглядываясь в густые клубы серого тумана.
— Вон она! Вон там! Разве вы не видите? — закричал Чарли. — Скорей!
— Вижу, Чарли! Я вижу ее! Сейчас мы подберемся поближе! Мистер Уонка потянулся к кнопкам позади себя и начал их поочередно нажимать.
— Бабушка! — закричал Чарли. — Мы пришли за тобой!
Бабушка Джорджина слабо, очень слабо, виднелась сквозь туман, и, более того, туман виднелся сквозь нее! Она была полупрозрачной — впрочем, точно нельзя было даже сказать, была ли она вообще. Казалось, что это всего лишь тень. Худо-бедно еще виднелось ее лицо и смутные очертания туловища, окутанного ночной рубашкой. При этом бабушка не стояла вертикально, а плыла в клубах тумана лежа.

— Почему она лежит? — прошептал Чарли.
— Потому что она в минусе, Чарли. Ты же знаешь, знак минуса выглядит так… — мистер Уонка провел рукой в воздухе горизонтальную черту.
Подъемник подбирался все ближе. До призрачной тени бабушкиного лица оставалось уже не больше ярда. Чарли вытянул руку наружу, чтобы коснуться ее, но не ощутил прикосновения. Его рука прошла насквозь.
— Бабушка! — выдохнул он.
Но она стала уплывать в сторону.
— Назад! — воскликнул мистер Уонка.
Внезапно из какого-то потайного кармана он выхватил пистолет-распылитель. Это такая старомодная штука, из которой раньше, когда еще не было аэрозолей, распыляли дезинсектали от насекомых. Мистер Уонка прицелился прямо в уплывающую тень бабушки Джорджииы и трижды резко нажал спуск — РАЗ! ДВА! ТРИ! И при каждом выстреле из ствола пистолета вырывалось славное черное облачко. Бабушка Джорджина моментально исчезла.
— Глаз-алмаз! — закричал мистер Уонка, подпрыгивая от возбуждения. — Я достал ее из обоих стволов! Врезал ей, как полагается! Получи порцию «Витауонка»!
— А куда же она делась? — спросил Чарли.
— Туда, откуда пришла! На фабрику, конечно! Она уже не в минусе, мой мальчик! Она теперь в плюсе на все сто процентов! Теперь нам нужно быстро убираться отсюда, пока Гноли не обнаружили нас!
Мистер Уонка нажал кнопку, и Большой Стеклянный Подъемник рванулся вверх.
— Садись на место и не забудь пристегнуться! — сказал мистер Уонка. — Мы идем наружу!
С ревом и грохотом Подъемник устремился к поверхности Земли. Чарли и мистер Уонка, надежно пристегнутые, сидели бок о бок на откидных стульях. Мистер Уонка начал запихивать пистолет-распылитель в огромный карман под складками своего фрака.
— Жалко, конечно, что приходится иметь дело с такой неуклюжей штукой, — сказал он. — Но иначе ничего не выйдет. Разумеется, в идеале было бы оптимальным накапать необходимое количество капель в чайную ложечку и дать выпить пациенту. Но когда человек в минусе, это, увы, невозможно. Попробуй напоить с ложечки тень! Поэтому приходится использовать пистолет-распылитель! Бах! — и готово! Другого способа нет, мой мальчик!
— Но все сработало отлично, разве нет? — спросил Чарли.
— Отлично-то отлично! Я бы даже сказал: здорово. Опасаюсь только, как бы не вышло небольшой передозировки…
— Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать.
— Мой мальчик, если четырех капель «Витауонка» хватило молодому симпатимпасу, чтобы стать глубоким стариком, то…
Мистер Уонка развел руками.
— Значит, бабушка Джорджина получила слишком большую дозу? — спросил Чарли, немного побледнев.
— Боюсь, что это еще мягко сказано.
— Но… но зачем же тогда вы так сделали? Зачем вы выстрелили три раза? — Чарли начал всерьез волноваться. — Ведь она получила несколько пинт вашего «Витауонка»!
— Галлонов! — закричал мистер Уонка, хлопая себя по бокам. — Галлонов, мой мальчик! Но, дорогой Чарли, пусть тебя не волнуют такие пустяки. Главное, что мы вернули ее! Что теперь она снова в плюсе!

Дело сделано — бабушка в плюсе!
Есть один лишь предмет для дискуссий:
Кто подскажет ответ,
Сколько нынче ей лет,
Нашей славной строптивой бабусе?

18. Самый старый человек на Земле

— Мы возвращаемся с победой, Чарли! — воскликнул мистер Уонка, когда Большой Стеклянный Подъемник начал замедлять ход. — Теперь твоя семья снова в полном составе!
Подъемник остановился, дверь открылась и перед ними опять оказались Шоколадный Цех, Шоколадная река, толпы симпатимпасов и в центре всего этого — огромная кровать.
— Чарли! — закричал дедушка Джо. — Слава богу, ты вернулся!
Чарли крепко обнял дедушку Джо. Потом маму. Потом папу.
— А где же бабушка Джорджина? — спросил он.
Никто не ответил. Только дедушка Джо молча указал на кровать. Причем сам он старался не смотреть, куда указывал. Да и никто из взрослых туда не смотрел. Чарли подошел поближе, чтобы лучше разглядеть — на одном конце кровати безмятежно спали два спеленутых младенца: дедушка Джордж и бабушка Джозефина — а на другом…
— Не беспокойся, — сказал мистер Уонка, положив руку мальчику на плечо. — Я предупреждал тебя, что доза может оказаться малость великовата.
— Что вы сделали с ней? — закричала миссис Баккет. — О, моя бедная мамочка!

На другом конце кровати, опершись о подушки, лежало самое странное существо, какое Чарли видел за всю свою жизнь. Оно не могло быть древней окаменелостью только потому, что слегка шевелилось и даже издавало звуки. Скрипучие квакающие звуки, какие издавала бы столетняя жаба, если б умела немного говорить:
— Ну-ну-ну, да ведь это же Чарли!
— Бабушка! — закричал Чарли. — Дорогая бабушка! Что с тобой?
Ее лицо было размером с соленый орешек. Глаза, рот и даже нос утопали в бесчисленных морщинах, так что черт лица было практически невозможно разглядеть. Волосы были совершенно белыми, а руки, покоившиеся поверх одеяла, казались только комочками сморщенной кожи.
Присутствие этого древнего существа приводило в ужас не только мистера и миссис Баккет, но даже дедушку Джо. Все они старались держаться подальше от кровати. Зато мистер Уонка был весел, как всегда.
— Дражайшая леди! — воскликнул он, подойдя к краю кровати и взяв одну из этих сморщенных рук в обе свои. — Поздравляю вас с возвращением! Как вы себя чувствуете в этот светлый и радостный день?
— Не так плохо… — проквакала бабушка Джорджина, — совсем не так плохо… Если принять во внимание мой возраст…
— Рад за вас! — сказал мистер Уонка. — Вы просто молодчина! Теперь нам осталось только узнать точно, сколько вам сейчас лет, и можно переходить к дальнейшим действиям!
— Вы больше не совершите здесь никаких действий, — проговорила миссис Баккет, неприязненно поджав губы. — Вы натворили уже вполне достаточно!
— Но скажите мне, моя бесценная, но бестолковая грымза, — заговорил мистер Уонка, обернувшись к миссис Баккет, — что за беда, если бедная старушка стала еще немного старше? Тем более что мы можем исправить это в один момент. Вы что, забыли про наш «Уонкавит»? Одна пилюля — и двадцать лет долой! Вы и глазом не успеете моргнуть, как мы превратим ее в цветущую юную девушку!
— Что толку, если ее муж еще в пеленках? — простонала миссис Баккет, указывая на годовалого дедушку Джорджа, который мирно посапывал на кровати.
— Мадам, — сказал мистер Уонка, — нельзя делать два дела одновременно. Всему свой черед.
— Я запрещаю вам давать ей этот скверный «Уонкавит»! — заявила миссис Баккет. — Провалиться мне на этом месте, если вы снова не отправите ее в минус!
— Я не хочу в минус! — проквакала бабушка Джорджина. — Если я снова попаду в эту проклятую Минусландию, Гноли разделаются со мной!
— Не надо бояться! — сказал мистер Уонка. — Теперь я сам буду следить за правильным приемом лекарства. Я лично проконтролирую, чтобы вы приняли нужную дозу. Но слушайте внимательно! Я не могу определить, сколько именно пилюль вам надо принять, прежде чем точно не узнаю, сколько вам лет! Это очевидно, не так ли?
— Вовсе это не очевидно! — заявила миссис Баккет. — Почему вы не можете давать ей по одной пилюле? Разве это не безопасней?
— Это невозможно, мадам. В таких серьезных случаях, как этот, «Уонкавит» в малых дозах не действует вообще. Необходимо принять все сразу. Нанести концентрированный удар. А одна пилюля не сдвинет ее ни на шаг. Она зашла уже слишком далеко. Теперь или все, или ничего!
— Нет! — твердо сказала миссис Баккет.
— Да! — настаивал мистер Уонка, — Прошу вас, дорогая леди, выслушайте меня! Когда очень сильно болит голова и необходимо принять три таблетки аспирина, поможет ли вам, если вы будете принимать по одной каждые четыре часа? Нет, не поможет! Потому что нужно принять все сразу! Так же и с «Уонкавитом»! Ну, могу я теперь приступить к делу?
— Приступайте! — со вздохом проговорила миссис Баккет. — Надо же что-то делать!
— Отлично! — сказал мистер Уонка, подпрыгнув на месте и исполнив небольшое антраша. — Итак, сколько же вам сейчас лет, дорогая бабушка Джорджина?
— Не знаю, — проквакала та. — Я уже давным-давно сбилась со счета.
— И вы не можете сказать хотя бы приблизительно?
— Не могу! — рассердилась старуха. — И вы не сможете, если, конечно, доживете до моих лет.
— Попробуйте вспомнить! — сказал мистер Уонка. — Вам просто необходимо вспомнить!
Крошечное сморщенное лицо сморщилось еще сильней. Все застыли в ожидании. Не в силах оторвать глаз от этого древнего существа, симпатимпасы подступали все ближе и ближе к кровати. И только два младенца продолжали спать как ни в чем не бывало.
— Может быть, вам сто лет? — спросил мистер Уонка. — Или сто десять? Или сто двадцать?
— Все это бесполезно! — проквакала бабушка Джорджина. — У меня всегда была скверная память на числа.
— Но это же катастрофа! — закричал мистер Уонка. — Если вы не скажете, сколько вам лет, я не сумею помочь вам! Я не могу больше рисковать!
Всех, и даже самого мистера Уонка, охватило уныние.
— Ну, что вы скажете теперь? — злорадно спросила миссис Баккет.
— Послушай, бабушка, — заговорил Чарли, придвигаясь к ней поближе, — не надо вспоминать сколько тебе лет, попробуй лучше вспомнить какие-нибудь события… вспомни что-нибудь… что угодно… что-нибудь самое давнее… Это может нам помочь.
— За эти годы было столько событий, Чарли… Всего и не упомнишь…
— Ну, вспомни хоть что-нибудь!
— Не знаю, милый… Может, и припомню одно или два, если собраться с мыслями…
— Ну же, бабушка! — нетерпеливо настаивал Чарли. — Вспомни! Какое твое самое первое воспоминание?
— Ох, мой мальчик, все это было так давно!
— Ты помнишь что-нибудь из того времени, когда ты была маленькой? Как я сейчас?
В ее крошечных запавших глазах что-то слабо вспыхнуло, и подобие улыбки скользнуло в уголках бесцветных губ.
— Какой-то корабль… — проговорила старуха. — Помню какой-то корабль… Как забыть?…
— Отлично, бабушка! Корабль! Что это был за корабль? Ты плыла на нем?
— Да, мой милый… Мы все плыли на нем…
— А куда? И откуда? — не отставал Чарли.
— Этого я уже не скажу… Я была совсем маленькой…
Бабушка откинулась на подушку и закрыла глаза. Чарли упорно смотрел на нее, надеясь, что она скажет что-то еще. Все боялись пошевелиться.
— У него еще было такое славное имя… у этого корабля… что-то такое красивое… Но, конечно, мне теперь уже не вспомнить…
Чарли, который все это время сидел на краешке кровати, вдруг вскочил на ноги. Его лицо пылало от возбуждения.
— А если я назову это имя, ты вспомнишь его?
— Может быть, Чарли… я могла бы…
— «МЭЙФЛАУЭР!»
[3]— выкрикнул Чарли. Голова старухи оторвалась от подушки.
— Верно! — проквакала она. — Ты угадал, Чарли… «Мэйфлауэр»… Такое красивое имя…
— Дедушка! — воскликнул Чарли, едва не пускаясь в пляс. — В каком году «Мэйфлауэр» отплыл в Америку?
— «Мэйфлауэр» вышел из Плимута шестого сентября тысяча шестьсот двадцатого года, — ответил дедушка Джо.
— Плимут… — проквакала старуха, — … это мне тоже что-то напоминает… Да, пожалуй, это мог быть и Плимут…
— Тысяча шестьсот двадцатый! — воскликнул Чарли. — Силы небесные! Это значит, ей… сосчитай, дедушка!
— Так, — сказал дедушка Джо, — тысяча девятьсот семьдесят два отнять тысяча шестьсот двадцать… это будет… не мешай мне, Чарли… это будет… триста… пятьдесят два!
— Гремучие змеи! — воскликнул мистер Баккет. — Значит, ей триста пятьдесят два года!
— Ей больше, — сказал Чарли. — Бабушка, а сколько лет тебе было, когда ты плыла на корабле? Восемь?
— Думаю, даже меньше, мой милый… Я была совсем маленькой девочкой… лет шести, не больше.
— Значит, сейчас ей триста пятьдесят восемь! — объявил Чарли.
— Вот что значит «Витауонк»! — гордо сказал мистер Уонка. — Я же говорил, что это очень сильнодействующая штука!
— Триста пятьдесят восемь лет! — не мог прийти в себя мистер Баккет. — Невероятно!
— Подумать только, чего она перевидала за все эти годы! — сказал дедушка Джо.
— Бедная мамочка! — всхлипнула миссис Баккет. — Ради всего святого…
— Спокойствие, мадам! — сказал мистер Уонка. — Сейчас начнется самое интересное. Где мой «Уонкавит»?
Тут же к нему подбежал симпатимпас с большой бутылью в руках. Мистер Уонка взял ее и положил на кровать.
— В какой возраст нужно вернуть бабушку Джорджину? — спросил мистер Уонка.
— В семьдесят восемь лет! — твердо сказала миссис Баккет. — Точно туда, откуда началась вся эта неразбериха!
— Может быть, она хочет стать немного моложе?
— Ни в коем случае! Это слишком рискованно!
— Слишком рискованно! — согласилась бабушка Джорджина. — Если вы будете слишком умничать, вы снова загоните меня в минус!
— Как хотите, — сказал мистер Уонка. — Теперь мне надо кое-что подсчитать.
Сейчас же другой симпатимпас притащил большую классную доску. Мистер Уонка достал из кармана кусочек мела и начал писать:

Исходный возраст 358 лет.

Искомый возраст 78 лет.

На сколько нужно стать моложе 280 лет.

Если одна пилюля «Уонкавита» омолаживает на 20 лет, то, чтобы получить необходимое количество пилюль, делим 280 на 20.

Итого: 14.

— Ровно четырнадцать пилюль «Уонкавита», — объявил мистер Уонка. Симпатимпас унес доску обратно, а мистер Уонка взял бутыль, открыл ее и отсчитал четырнадцать маленьких, блестящих, желтых пилюль.
— Воды! — приказал он.
Новый симпатимпас подлетел со стаканом воды. Мистер Уонка высыпал в стакан все четырнадцать пилюль. Вода забурлила и запенилась.
— Пейте, пока она пузырится! — сказал он, протягивая стакан бабушке Джорджине. — Ну, залпом!
Она выпила.
Мистер Уонка отпрянул назад и вынул из кармана большие позолоченные часы.
— Не забывайте: год в секунду! — прокричал он, — Ей предстоит сбросить двести восемьдесят лет. Значит, на это уйдет четыре минуты сорок секунд! Сейчас века так и замелькают!
Стояла такая тишина, что было слышно, как тикают часы мистера Уонка. Поначалу с этим древним существом, лежащим на кровати, ничего особенного не происходило. Закрыв глаза, она откинулась на подушки, и только время от времени ее морщинистое лицо и маленькие ручки слегка вздрагивали и подергивались.
— Прошла минута! — объявил мистер Уонка. — Сейчас она уже на шестьдесят лет моложе.
— А с виду не скажешь, — сказал мистер Баккет.
— Естественно! — ответил мистер Уонка. — Что такое шестьдесят лет для трехсотлетней старухи!
— Как ты себя чувствуешь, мама? — тревожно спросила миссис Баккет. — Скажи что-нибудь!
— Прошло две минуты! — объявил мистер Уонка. — Теперь она моложе на сто двадцать лет!
Сейчас на лице старой женщины уже можно было разглядеть довольно существенные изменения. Кожа стала понемногу разглаживаться, рот не выглядел таким запавшим, а нос не так выдавался вперед.
— Мама! Ты в порядке? — закричала миссис Баккет. — Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!
И тут внезапно (да так, что все присутствующие чуть не подпрыгнули от неожиданности) бабушка Джорджина резко приподнялась на постели и прокричала:
— Слыхали новость? Адмирал Нельсон разбил французов при Трафальгаре!
— Она сходит с ума! — сказал мистер Баккет.
— Ничего подобного! — ответил мистер Уонка. — Просто она дошла до девятнадцатого века. Прошло уже три минуты! — объявил он секунду спустя.
Теперь старая женщина буквально оживала с каждой секундой. Это было потрясающее зрелище!
— Геттисберг! — прокричала она. — Генерал Ли вот-вот будет здесь!
Несколько мгновений спустя она вдруг застонала, как от физической боли, и проговорила:
— Он умер! Умер! Умер!
— Кто умер? — спросил мистер Баккет, наклонившись к ней.
— Линкольн! — простонала старуха. — А вон идет поезд…
— Она, должно быть, сама видела это! — сказал Чарли. — Она была там!
— Она сейчас там! — сказал мистер Уонка. — По крайней мере была там несколько секунд назад.
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, — начала миссис Баккет, — что здесь происхо…
— Прошло четыре минуты! — объявил мистер Уонка. — Осталось только сорок секунд и сорок лет!
— Бабушка! — воскликнул Чарли, выбегая вперед. — Ты теперь почти такая же, как была раньше! Я так рад!
— Я не поверю, пока все это не кончится, — сказала миссис Баккет.
— Готов об заклад биться, что в последний момент что-то не сработает! Так всегда бывает! — добавил мистер Баккет.
— Но только не тогда, сэр, когда за дело берусь я! — сказал мистер Уонка. — Время вышло! Сейчас ей ровно семьдесят восемь лет! Как вы себя чувствуете, дорогая леди? Все ли у вас в порядке?
— Терпимо, — проговорила старуха. — Вполне терпимо. Но вас мне не за что благодарить, настырная старая треска!

Это была снова она! Сварливая и вечно недовольная бабушка Джорджина, которую все так хорошо помнили! Миссис Баккет крепко обняла мать и заплакала от радости. Но старуха отпихнула ее и ворчливо спросила:
— А что, хотела бы я знать, делают на том конце кровати эти два сопливых младенца?
— Один из них — ваш муж, — ответил мистер Баккет.
— Чушь какая! — возмутилась бабушка Джорджина. — Куда, в самом деле, подевался Джордж?
— Боюсь, это правда, мама, — сказала миссис Баккет. — Он слева, а справа — бабушка Джозефина…
— Ах вы… вы, протухший чизбургер! — закричала бабушка Джорджина. — Да как вы посмели…
— Ну-ну-ну, — быстро заговорил мистер Уонка, — ради всего святого, давайте не будем в столь поздний час начинать новую склоку! Если только никто не будет лезть в бутылку, мы с Чарли в два счета вернем этих младенцев в прежнее состояние!

19. Дети взрослеют

— Принести сюда «Витауонк»! — приказал мистер Уонка. — Сейчас мы разберемся с этими грудничками!
Тотчас же к нему подбежал симпатимпас с маленькой бутылочкой и двумя серебряными ложечками.
— А ну-ка подождите минутку! — вмешалась бабушка Джорджина. — Что это за пакость вы собираетесь дать моему мужу?
— Все будет в порядке, бабушка! — сказал Чарли. — Обещаю тебе, все будет в полном порядке. Это «Витауонк», он делает человека старше и устраняет действие «Уонкавита». С его помощью мы смогли вернуть тебя из минуса!
— Вы дали мне слишком большую дозу! — огрызнулась старуха.
— У нас не было другого выхода…
— А теперь вы хотите проделать то же самое с Джорджем!
— Ну конечно же нет! — воскликнул Чарли.
— Меня вы загнали в триста пятьдесят восемь лет, — продолжала она, — что же помешает вам допустить еще одну небольшую ошибку и дать ему в пятьдесят раз большую дозу? И тогда со мной в постели окажется двадцатитысячелетний пещерный человек! Только представьте себе: в одной руке у него дубина, а другой он тащит меня за волосы! Нет уж, благодарю покорно!
— Бабушка, — терпеливо сказал Чарли. — Там, в минусе, нам пришлось использовать распылитель, потому что ты была призраком, а теперь мистер Уонка может…
— Не говори мне про этого человека! — закричала она. — Это просто полоумный негодяй!
— Нет, бабушка, ты очень ошибаешься. И теперь он уже может отмерить до капли точную дозу и ложечкой влить ее им в рот. Правда, мистер Уонка?
— Чарли, — сказал мистер Уонка. — Теперь я вижу, что когда уйду на покой, фабрика будет в надежных руках. Ты учишься прямо на глазах. Я так рад, мой мальчик, что выбрал именно тебя! Итак, друзья, каков же будет вердикт? Оставим этих младенцев как есть или сделаем их немного постарше?
— Начинайте с Джозефины, мистер Уонка! — сказал дедушка Джо. — Я хочу, чтоб ей снова было восемьдесят лет!
— Благодарю вас, сэр! — ответил мистер Уонка. — Я невероятно ценю ваше доверие, но как же все-таки насчет второго младенца — нашего дедушки Джорджа?
— Так и быть, я согласна, — проговорила бабушка Джорджина. — Но хорошенько зарубите себе на носу, что я не потерплю рядом с собой пещерного человека!
— Значит, решено! — сказал мистер Уонка. — Чарли! Сейчас мы с тобой обработаем обоих разом! Одна ложка мне, другая — тебе. Я накапаю в каждую ровно по четыре капли, разбудим этих младенцев и вольем им это — в глотки!
— Который из них мой?
— Бери лучше бабушку Джозефину, она все же поменьше! А я займусь дедушкой Джорджем. Держи ложку!
Чарли взял серебряную ложечку и протянул ее мистеру Уонка, а тот откупорил бутылочку и накапал из нее четыре капли маслянистой черной жидкости. Потом повторил эту операцию со своей ложечкой и вернул бутылочку симпатимпасу.
— Кому-то надо подержать детей, — сказал дедушка Джо. — Я, пожалуй, подержу бабушку Джозефину.
— Вы, что, с ума сошли! — воскликнул мистер Уонка. — Разве вы не знаете, что «Витауонк» действует мгновенно? Не по году в секунду, как «Уонкавит», а — раз! — и готово! Как молния! Стоит только его проглотить — И все! Взросление и, соответственно, рост происходят в одну секунду! Надеюсь, теперь вам понятно, сэр, что мгновение спустя у вас на руках вместо грудного младенца окажется восьмидесятилетняя женщина, и вы просто уроните ее на пол!
— Понятно, — проговорил дедушка Джо.
— Готово, Чарли?
— Готово, мистер Уонка!
Чарли обошел кровать с той стороны, где лежала спящая малютка — бабушка Джозефина, — просунул руку ей под голову и приподнял ее. Девочка проснулась и громко заплакала. Тем временем на другой стороне кровати мистер Уонка проделал ту же самую операцию с годовалым дедушкой Джорджем.
— Давай вместе, Чарли! — сказал мистер Уонка. — На старт, внимание, марш! Поехали!
Чарли затолкнул ложку в открытый рот бабушки Джозефины и вылил жидкость прямо ей в глотку.
— Смотри, чтобы она обязательно проглотила все до капли! — закричал мистер Уонка. — «Витауонк» не подействует до тех пор, пока не окажется в желудке!
То, что случилось затем, довольно трудно описать, потому что все произошло буквально за одну секунду. А за одну секунду можно только успеть быстро и громко сказать «один-два-три-четыре-пять». Как раз столько времени у Чарли и оказалось, чтобы увидеть, как грудная девочка растет, увеличивается в размерах и съеживается в восьмидесятилетнюю старуху. Это было даже страшно. Только что на кровати лежала грудная малютка, а теперь он видел перед собой знакомое морщинистое лицо любимой бабушки Джозефины.
— Здравствуй, милый! — сказала она. ^Откуда ты взялся?
— Джози! — закричал дедушка Джо, бросаясь к ней. — Ты вернулась! Какое счастье!
— Да я вроде никуда и не уходила, — ответила она.
Дедушка Джордж также совершил благополучное превращение.
— Ребенком ты выглядел гораздо лучше, — сказала ему бабушка Джорджина. — Впрочем, я рада, что ты теперь снова взрослый, Джордж… по одной причине…
— По какой же?
— Ты теперь не намочишь постель!

20. Как заставить встать с кровати

— Я уверен, — обратился мистер Уонка к дедушке Джорджу, бабушке Джорджине и бабушке Джозефине, — я совершенно уверен, что после таких приключений вы все втроем согласитесь наконец встать с кровати и принять участие в руководстве Шоколадной Фабрикой.
— Кто, мы? — спросила бабушка Джозефина.
— Да, вы! — ответил мистер Уонка.
— Вы, должно быть, рехнулись! — сказала бабушка Джорджина. — Что до меня, то я предпочитаю остаться в этой большой и удобной кровати.

— И я тоже! — заявил дедушка Джордж.
В этот момент в толпе симпатимпасов на другом конце Шоколадного Цеха началось какое-то волнение. Они возбужденно переговаривались, перебегали с места на место, размахивали руками, а потом к мистеру Уонка подбежал один симпатимпас с огромным конвертом в руке. Мистер Уонка наклонился, и тот начал что-то оживленно шептать ему на ухо.
— Люди за воротами фабрики? — воскликнул мистер Уонка. — Что за люди?… Как они выглядят?… Они не опасны?… Что такое?… ВЕРТОЛЕТ!.. Они прилетели на вертолете?… И дали вам этот конверт?…
Мистер Уонка схватил конверт, быстро его разорвал и достал свернутое в трубочку письмо. В абсолютной тишине он пробежал письмо глазами. Все боялись пошевелиться. У Чарли мурашки побежали по коже. Он чувствовал, что должно произойти что-то ужасное. Казалось, в самом воздухе висело предощущение какой-то угрозы. Эти люди за воротами, вертолет, беспокойство симпатимпасов… Чарли следил за лицом мистера Уонка, стараясь понять по его выражению, насколько плохими были новости.
— Тысяча гремучих змей! — закричал мистер Уонка и подпрыгнул так высоко, что не смог приземлиться на ноги и шлепнулся задом на землю.
— Тысяча храпящих бегемотов! — завопил он, вскакивая и размахивая письмом, как будто отгонял комаров. — Эй, вы все, вы только послушайте! Слушайте!
И он начал читать вслух:

БЕЛЫЙ ДОМ ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ. МИСТЕРУ УОНКА

Сэр!

Сегодня наш народ и все люди доброй воли празднуют благополучное возвращение из космоса нашего транспортного корабля со 136 пассажирами на борту, которое было бы невозможным, если бы не помощь, оказанная каким-то неопознанным космическим кораблем. Мне доложили, что восемь космонавтов неопознанного корабля проявили при этом небывалые доселе храбрость и мужество. По сообщениям наших радарных станций неопознанный корабль упал на землю в районе, известном под названием «Шоколадная Фабрика мистера Уонка». Вот почему, сэр, я обращаюсь с этим письмом именно к вам.

Выражая благодарность всего нашего народа восьмерым героям, я хотел бы пригласить их посетить Белый дом и провести здесь несколько дней в качестве моих почетных гостей.

Сегодня вечером в Голубом зале Белого дома я организую в их честь торжественный прием, во время которого собираюсь лично приколоть к груди каждого из них медаль за храбрость. Приветствовать мужественных космонавтов, чей славный подвиг вписан отныне золотыми буквами в историю нашего народа, будут самые выдающиеся люди планеты: вице-президент США (мисс Эльвира Тиббс), члены моего кабинета министров (в полном составе), руководители армии и флота, все мои конгрессмены, знаменитый фокусник из Афганистана (который в настоящее время учит меня брать назад свои слова; оказывается, это очень просто — нужно только прочитать их задом наперед и — готово). Ну и кто же еще? Разумеется, губернаторы всех штатов, мой главный переводчик и, конечно же, моя кошка, миссис Мурка.

Вертолет ждет у ворот фабрики, а я с радостным нетерпением жду вас в Белом доме.

За сим и остаюсь искренне ваш

Ланселот Р Джиллиграсс, Президент Соединенных Штатов Америки.

P.S. Не могли бы вы захватить с собой несколько плиток «Замечательного молочного шоколада Уонка»? Я его так люблю, а у меня его постоянно воруют прямо из ящика стола. И, пожалуйста, не говорите нянюшке.

Мистер Уонка закончил. В наступившей тишине Чарли слышал неровное дыхание своих родственников. От неожиданного ощущения счастья у него закружилась голова. Первым очнулся дедушка Джо.
— Э-ге-гей! — радостно завопил он и, схватив Чарли за руки, пустился с ним в пляс вдоль берега Шоколадной реки.
— Мы едем, Чарли, едем! — распевал дедушка Джо. — Мы едем в Белый дом!
Мистер и миссис Баккет тоже пели, плясали и смеялись. Мистер Уонка бегал по Шоколадному Цеху и гордо показывал симпатимпасам письмо президента. А когда все немного успокоились, он хлопнул в ладоши, требуя внимания.
— Итак, друзья мои, не будем терять время! Чарли, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет! Вертолет за воротами фабрики — не будем заставлять его долго ждать!
И он начал подталкивать всех четверых к дверям.
— Эй! — взвизгнула бабушка Джорджина. — А мы? Мы ведь тоже приглашены в Белый дом!
— В письме говорится: всех восьмерых! — закричала бабушка Джозефина.
— Это значит и меня тоже! — сказал дедушка Джордж. Мистер Уонка оглянулся и посмотрел на них.
— Разумеется, вы тоже приглашены, — сказал он, — но как мы втащим в вертолет вашу кровать? Она же не пройдет в дверь!
— Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что если мы не встанем с кровати, то никуда и не поедем? — проговорила бабушка Джорджина.
— Именно это я и хочу сказать, — ответил мистер Уонка. — Пойдем, Чарли!
Он слегка подтолкнул Чарли локтем и прошептал:
— Не останавливайся! Иди прямо к дверям!
И тут неожиданно сзади с громким шумом взлетели в воздух простыни и одеяла и послышался жалобный скрип пружин. Это трое наших стариков, все разом, пулей вылетели из кровати. С отчаянными криками «подождите нас! подождите нас!» они устремились за мистером Уонка. Забавно было смотреть, как они бежали по огромному Шоколадному Цеху, — только сверкали голые пятки да развевались ночные рубашки, — скача через тропинки и кусты, как молодые козы по весне.

Они бежали так быстро, что когда бабушка Джозефина вдруг решила резко остановиться, она пролетела еще добрых пять ярдов.
— Стойте! — закричала она. — Мы все с ума сошли! Как мы можем пойти на торжественный прием в Белом доме в своих ночных рубашках? Как мы покажемся почти голыми перед всеми этими важными людьми, когда президент будет прикалывать нам медали?
— Ox! — простонала бабушка Джорджина. — Что же нам теперь делать?
— Неужели у вас нет с собой никакой другой одежды? — спросил мистер Уонка.
— У нас вообще нет никакой другой одежды! — ответила бабушка Джозефина. — Ведь мы уже двадцать лет не вставали с кровати!
— В таком виде невозможно ехать! — простонала бабушка Джорджина. — Нам придется остаться!
— А разве нельзя купить что-нибудь в магазине? — предложил дедушка Джордж.
— На что купить? — спросила бабушка Джозефина. — Ты забыл, что у нас же совершенно нет денег!
— Денег? — закричал мистер Уонка. — Господи, о деньгах можете не беспокоиться — у меня их сколько угодно!
— Послушайте, — сказал Чарли, — давайте попросим летчика, чтобы он по дороге сел на крышу какого-нибудь большого универмага. Тогда вы могли бы спуститься вниз и купить что хотите.
— Чарли! — воскликнул мистер Уонка, схватив мальчика за руку. — Что бы мы делали без тебя!
Ты просто гений! Идемте скорей, нас ждут в Белом доме!
Взявшись за руки и приплясывая, вся компания вышла из Шоколадного Цеха и, пройдя по подземным коридорам, выбралась наружу, где перед воротами фабрики их ждал большой вертолет. Группа весьма респектабельно выглядевших джентльменов приветствовала их у трапа.

— Ну и денек нам сегодня выдался, Чарли, — сказал дедушка Джо.
— Еще не вечер, — с улыбкой ответил Чарли. — Самое интересное только начинается!